Его накрыло волной экстаза. Он остался одновременно в полном блаженстве и совершенно опустошенным. Сердце бешено колотилось в груди, и Бришен жадно глотал воздух, будто спасенный утопленник. Будь Ильдико каи, он бы рухнул на нее всем весом. Вместо этого Бришен оперся на локти и поднял голову, вглядываясь в лицо своей притихшей жены.
Румянец на коже слегла ослаб, хотя ее грудь вздымалась и опускалась в судорожных вздохах. Ильдико взирала на него с выражением, которое даже он мог легко прочесть: потрясенного изумления. Она открыла рот, закрыла и снова открыла, но не проронила ни слова.
Бришен провел кончиком носа по ее лицу.
– Дыши, Ильдико, – попросил он между короткими вздохами. – Просто дыши.
Она вздохнула, его прядь волос упала ей на лицо, и Ильдико смахнула ее. На красивых губах расплылась улыбка самодовольной кошки, поймавшей особо жирную мышь.
– В этом не было ничего неприятного, грязного и неловкого.
Его брови поползли на лоб, и Бришен плотнее прижался к ней бедрами, чтобы ненароком не покинуть столь податливое тело.
– Ох, жена, когда я с тобой закончу, на кровати будет полный бардак.
Маленькая пятка поднялась по его икре до колена, а кончик пальца заскользил по скуле.
– Я не стану возражать, – тихо сказала его жена.
– Я тоже, – он поцеловал ее, и Ильдико пылко ответила.
Ее рот творил магию, и его кровь снова закипела в жилах, а похороненный глубоко в ней член затвердел.
Он овладел ею второй раз, когда солнце склонилось к закату, а потом в третий, когда оба были сонными и измотанными от любовных ласк и недосыпания. Медленное слияние тел и тихих вздохов, после которых Бришен перекатился на спину, а Ильдико улеглась на него сверху. Она уснула прежде, чем он успел, не глядя, накрыть их простыней.
Бришен последовал за Ильдико в мир сновидений, но через несколько мгновений его разбудил резкий стук в дверь. Вероятно, то, что показалось ему мигом, длилось часы. Свеча, которую он держал зажженной для Ильдико, растаяла, превратившись в лужицу воска, пламя давно погасло. Кромешная тьма окутала комнату, и воздух стал еще холоднее. Ильдико нигде не было видно, и он нахмурился.
Снова раздался стук. В глазах резало, и Бришен сел, потирая их.
– Кто там? – рявкнул он на своего назойливого незваного гостя.
– Ваше Высочество, уже миновали сумерки. Некогда спать, – толстая дверь приглушила увещевание Анхусет.
Бришен нахмурился и, вскочив с кровати, голышом бросился через комнату. Отодвинув засов, он рывком распахнул дверь, увидев ухмыляющуюся кузину и вздрогнувшего слугу.
– Что ты здесь делаешь?! – рявкнул он.