Бришен застонал, когда по замку разнесся колокольный звон, возвещавший о прибытии гостей. Голубые глаза Ильдико снова потемнели, а губы покраснели. Руки соскользнули с его плеч, и она отступила, установив между ними столь необходимое расстояние.
– Мы никогда не доберемся до зала, если будем продолжать в том же духе.
– Не вижу в этом никаких проблем, – буркнул он.
– Я тоже, но у других будет иное мнение, – она потянула его руку. – Пойдемте, Ваше Величество. Нас ждет главный выход.
Надев на лицо вежливую маску, Бришен накрыл ладонью руку жены и повел ее к лестнице.
Его ждала долгая, бесконечная ночь.
Стоя рядом с Серовеком, Ильдико поразилась его внушительному виду. Крупный мужчина, чуть выше Бришена, с широкими плечами и длинными мускулистыми ногами. Казалось, он мог раздавить наковальню голыми руками. В голове промелькнула мысль, что общительный характер лишь усиливал излучаемую им физическую силу.
Он прибыл в Саггару с небольшой свитой беладинских солдат. Столь малое сопровождение свидетельствовало о мирных целях и доверии к Бришену. Ужин обещает быть столь же безопасным и дружеским, как и тот, на котором присутствовали каи в Верхнем Салюре.
Беладинские гости расхаживали среди офицеров каи, советников деревень и городов, находящихся под защитой Саггары. Ильдико восхищалась легкостью, с которой общались оба народа. Это настолько отличалось от того, что ей пришлось наблюдать на их с Бришеном свадьбе, когда гаури и каи едва не обнажили мечи друг против друга. Подобное поведение противоречило здравому смыслу, ведь Каи с Гауром связаны торговым договором, в то время как вражда с Беладином разгорается все сильнее. Позиция Серовека и всего Верхнего Салюра в политической борьбе уникальна. Ильдико гадала, насколько долго продлится их дружба с Бришеном после объявления войны или обвинения в измене. Она надеялась, что им каким-то чудом все же удастся избежать такого исхода событий.
– Ваше Высочество, вы прекрасная хозяйка, но бойтесь, как бы ваших поваров не похитили или не переманили в Верхний Салюр. – Серовек кивнул в сторону столов, где прислуга убирала остатки ужина. В одном углу пять музыкантов каи бренчали монотонную мелодию, сопровождая шум разговоров. – Особенно мне понравился пирог со скорпидом.
Ильдико вздрогнула. Ее надежда никогда более не видеть и не есть излюбленное и отвратительное лакомство каи оказалась напрасной. Когда Бришен сообщил, что это одно из любимых блюд Серовека, она смирилась с очередной кулинарной битвой со своей едой и включила в меню скорпида. Она также к огромному недовольству старшей кухарки попросила приготовить печеный картофель.