– Лучше бы образцы принесли в замок, – тихо сказала Анхусет. Ильдико решила не отвечать, чтобы не вдыхать лишний раз вонючий воздух. В самом деле, проще было бы никуда не ходить, но ей хотелось увидеть, как каи производят сырье, которое так вожделеют люди.
Она внимательно слушала главного красильщика, закаленного мужчину с несмываемыми красно-фиолетовыми пятнами на руках. Он описывал, как амарантин извлекают из горьких пресноводных моллюсков, добытых в местном озере, как окрашивают отбеленный лен, шерсть и шелк, которые хранят в отдельном помещении. Грязная, отвратительная, подчас опасная работа – выварить моллюсков, снимая шумовкой серую вспененную слизь, настоять краситель и вскипятить его потом с содой и солью.
На козлах была разложена материя на разных этапах окрашивания. Мастер объяснил, почему она не тускнеет с годами, не выгорает на солнце, как другие ткани, а, наоборот, поглощает свет и становится ярче. Ирония судьбы, подумала Ильдико: каи не любят солнце, но делают пигмент, который становится красивее в сиянии дня.
Отходы сбрасывались в грязную кучу. Она поблескивала в лунном свете и казалась зеленой из-за облепивших ее мух. От запаха у Ильдико скрутило желудок, и она отвернулась, чтобы не вытошнить завтрак. Анхусет стояла рядом, закрыв нос рукой, и хмурилась, точно грозовое небо.
– Кривоногий петух из Беладина того не стоит.
Ильдико молча согласилась, хотя пришла не только за подарком для Серовека. Эта красильня одна из четырех главных в королевстве каи, и отвечает за нее Бришен. Ильдико решила, что, будучи его женой, должна хоть что-то знать об амарантине, скрепившем их брак и союз между каи и гаури.
Мастер повел их на улицу, подальше от мусорных куч и вони, и Ильдико с удовольствием вдохнула чистый воздух. Снаружи тоже стояли котлы, но огня под ними не было. Красильщики при помощи воротов поднимали и опускали в них ткань.
– Холодная стадия, ваше высочество. Краску настаивают, потом выдерживают на солнце одиннадцать дней. Так окрашивают шелк.
Она подошла и заглянула в рубиновое море. Краска блестела в свете фонарей, закрепленных на врытых в землю столбах. В повседневной одежде Ильдико отдавала предпочтение любимым цветам: черному, зеленому, жемчужно-серому и желто-коричневым оттенкам осени. Красный и розовый раньше ее не привлекали, но глядя в чан, она подумала, не обзавестись ли пурпурным шарфиком. Она наклонилась ниже.
– Осторожнее, не упадите, Ваше Высочество.
Но предостережение запоздало. Ожерелье на ее шее расстегнулось и с тихим плеском скользнуло в котел. Оникс тут же пошел ко дну, оставив на поверхности расходящиеся круги.