Крамер метнул за ближайший поворот гранату, там гулко ухнуло, кто-то отчаянно закричал по-французски. Умершие не так давно французы еще не успели привыкнуть к отсутствию боли и на увечья реагировали так, словно были еще живы. Из-за поворота вывалился здоровенный француз с оторванной по локоть рукой. Наверное, от неожиданности и страха он перепутал направления – даже оружия в руках не было. Классен ловко рубанул его топором поперек горла, заставив голову в шлеме повиснуть на металлической бахроме и оборвав поток нечленораздельных слов.
– Сзади! – рявкнул Крамер.
Времени оглядываться не было. Дирк резко развернул корпус, отправив вперед правое плечо. Хищный клюв багра скользнул по его спине, глубоко процарапав защищающие позвоночник пластины своим острым зубом. Дирк попытался переломить древко ударом левой руки, но положение собственного тела оказалось недостаточно удачным для этого – он потерял равновесие и едва не упал, лишь по случайности умудрившись отразить второй удар предплечьем.
Обошли с другой стороны. Удивительно быстро сработано. Для обычной человеческой части. Но для мертвецов в этой слаженности не было ничего странного – сила тоттмейстера вела их, послушных, как точеные шахматные фигуры в пальцах игрока, и она же швыряла их в бой. Крохотный кусок траншеи, в которой оказались «Висельники», обратился не убежищем, а мышеловкой. Задерживаться здесь, полагаясь на баррикады, было не лучше, чем в горящем блиндаже, уповая на его прочные стены.
Дирк ударил наседающего на него француза с багром. Удар был «с секретом», из тех, что когда-то были подсмотрены у Жареного Курта. Палица, которую следовало держать опущенной у правой ноги, стремительно поднималась вверх восходящим по диагонали движением, после чего, очутившись на уровне грудины противника, совершала резкий проворот, чертя возле его лица зловещую гудящую петлю, и уходила влево. «Секрет» был прост, но и эффективен, как все простые вещи. Небольшое движение плеча, короткое, но мощное усилие – и оружие, уже миновавшее противника, победив силу собственной инерции, несется обратно по кратчайшему пути, врезаясь в ребра, бедро или живот. Противник, прикрывший грудь и лицо от коварной петли, часто слишком поздно обращал внимание на эту перемену траектории.
Вот и француз, вскинувший свой багор, лишь удивленно крякнул, когда острые ребра булавы раздробили ему левое бедро, качнув закованное в доспехи тело, мгновенно ставшее неуправляемым и неуклюжим. Дирк легко сбил его с ног коротким пинком и добил на земле, смяв шлем одним сильным рассчитанным ударом.