— Не бойся, он больше не сунется, — я покосился на свои разбитые костяшки. — Откуда взялся этот страхидла?
Чита молчала. Взглянув на нее, я перепугался не на шутку. Глаза у нее казались пустыми, зрачки превратились в булавочные точечки.
— Чита! — я схватил ее за плечи. — Он что, успел тронуть тебя?
— Это их человек, — едва слышно шепнула девушка. — Они убили Лиса.
Позади шумно задышал Чак. Сжав сухонькие кулачки, Барсучок тоже шагнул к лежащему. Если бы тот шевельнулся, они наверняка бы разорвали его в клочки, но человек остался недвижим.
— Ладно, чего уж теперь, — растерянно пробормотал я.
Чита слепо двинулась вперед, я бросился за ней.
— Забудь о них! Они ничего нам не сделают…
Чита ничего мне не ответила.
Лошадиный оскал остался позади. Мы возвращаясь домой, сопровождаемые тенью убитого Лиса. И отчего-то впервые мне подумалось, что, возможно, весь наш Путь с его пропусками, автобусами и контролерами, в сущности, ни что иное, как жестокая бессмыслица.
Стараниями Чака дом наш превратился в уютное гнездышко. Паутина и грязь окончательно покинули его, тополиные ветки выпустили первые клейкие листочки. Мы могли бы жить и радоваться. Могли бы, если б не одно обстоятельство. В городе поселился Манта. Увы, это случилось, и страхи за Читу, за наше эфемерное будущее отравили все мое существование…
Они действительно обосновались в городке. Всей бандой. Наверное, их вышвырнули из проходящего автобуса — возможно, даже из того самого, на который нам не удалось прорваться. Они жили здесь считанные дни, но слухи вовсю уже змеились по кварталам, пугающими трещинами разбегались по лику города. Все чаще мы начинали слышать о кражах и ночных грабежах. Манта стал знаменит. Отчего-то власти его не трогали, проявляя поразительное благодушие. Приближалось время наплыва гигантских щук и грипунов, но люди словно забыли о них. Манта сумел заслонить даже этих прожорливых хищников.
Чита ходила по дому сама не своя, Чак с Барсучком поскучнели. То, что все мы пытались забыть, привидением поселилось в доме. Убийцы Лиса жили в городе, и роковую эту близость мы постоянно теперь ощущали. Да и во всем городе что-то коренным образом переменилось. То есть особой сердечностью в этих местах не пахло и раньше, но сейчас городок серьезно заболел. Каменный исполин подхватил вирус, перед которым с пассивной поспешностью поднял руки. Страх в отношениях людей впитал в себя солидную порцию калорий. Раньше обычного вечер разгонял прохожих по домам. На улицах люди старались держаться кучками, часто озираясь, не вынимая рук из карманов. Одной из любимых тем стали разговоры о собаках-телохранителях, о законах, разрешающих холодное и огнестрельное оружие, о замках и решетках. Проходя теперь по площади, спиной и затылком я чувствовал настороженные ощупывающие взгляды. Хмурая подозрительность стыла в глазах людей. Если человек шел один, он обязательно спешил. Напряженные нервы, опережая сознание, подсказывали недоброе.