– Детектив Эрдорф! – вскричал Марвин.
Да, это был марсианский сыщик. Тот самый, что мечтал покончить с чередой неудач. Тот самый, что взялся за дело Марвина и пообещал вернуть ему принадлежащий по праву организм.
– Весьма сожалею, что приходится вот так вторгаться, – сказал Эрдорф, полностью материализовавшись и тяжко плюхнувшись на землю.
– Слава богу, что вы здесь! – ликовал Марвин. – Что избавили меня от крайне неприятной участи! И если еще поможете выбраться из-под этого существа…
Ведь Марвина все еще прижимала к земле исполинская лапа, обретшая твердость закаленной стали, и как он ни корчился, освободиться не удавалось.
– Прошу извинить, – сказал детектив, вставая и отряхиваясь. – Боюсь, я не смогу этого сделать.
– Не сможете?! Но почему?
– Потому что нельзя нарушать правила, – объяснил детектив Эрдорф. – Видите ли, любое перемещение тела в период искусственно индуцированного темпорального удержания, каковое происходит в данный момент, может иметь своим результатом парадокс, каковой может иметь результатом темпоральное схлопывание, каковое, в свою очередь, с большой долей вероятности может иметь результатом деформацию структурных линий нашего континуума, что чревато разрушением Вселенной. В силу этих обстоятельств вышеозначенное перемещение наказуемо тюремным заключением сроком на один год и штрафом в одну тысячу кредитов.
– Вот оно что, – расстроился Марвин. – А я и не знал.
– Увы, дело обстоит именно так.
– Понятно, – сказал Марвин.
– Я и надеялся, что вы поймете.
Последовала долгая тяжелая пауза. Ее нарушил Марвин:
– Ну так что же?
– Прошу прощения?
– Всего лишь интересуюсь, зачем вы здесь.
– А-а… – сказал детектив. – Хотел задать вам несколько вопросов, не пришедших мне в голову сразу. Ответы помогли бы в напряженном расследовании вашего дела.
– Валяйте, спрашивайте, – разрешил Марвин.
– Благодарю вас. Первый и главный вопрос: ваш любимый цвет?
– Синий.
– А оттенок? Постарайтесь быть точным.
– Как у яйца малиновки.
– Гм… – Сыщик записал в блокноте. – А теперь не задумываясь продиктуйте первое же число, которое придет вам в голову.
– Восемьдесят семь тысяч семьсот девяносто две целых и три десятых, – без запинки произнес Марвин.
– Так-так… Ну-ка, быстренько назовите первую же популярную песню, что приходит на ум.
– «Рапсодия орангутана».
– Гм… Неплохо. – Эрдорф захлопнул блокнот. – Кажется, это все объясняет.
– И какова же цель ваших вопросов? – поинтересовался Марвин.
– Полученная от вас информация позволит мне протестировать всех подозреваемых на комплекс атавистических реакций. Это часть самоидентификационного анализа Дуульмана.