Из этого неизбежно следует, что ситуация вовсе не такова, как видится Марвину, и что нити судьбы сплелись в непостижимый клубок.
Блэкамур в Кастельгатте? Марвин прикинул, чем это чревато, и похолодел от ужаса, как будто мимо пролетел, задев его черным крылом, ангел смерти.
Да, в эту комнату и впрямь проникла погибель. Вот только по чью душу она явилась?
Марвин боялся самого худшего. Но он собрал всю волю в кулак, превратил лицо в обсидиановую маску и бесстрашно взглянул в глаза мужу своей возлюбленной и пленителю ее отца.
Милорд Лэмпри ди Блэкамур молчал, застыв в непринужденной позе. При росте выше среднего он был худой как щепка, что подчеркивалось узкой, коротко подстриженной черной бородкой, длинными бакенбардами и прической «ежик» с челкой, которой было позволено ниспадать на чело смоляными змейками кудрей. Однако телесная худоба не вязалась с шириной плеч и мощной рукой фехтовальщика, что высовывалась из-под полуплаща. Он носил самые модные, самые франтовские пуанты и шоссы со вставками из македийского ажура, поддерживаемые лишь тремя рядами серебряной креповой тесьмы. Холодную красоту его лица портил только рубчатый шрам, протянувшийся от правого виска до левого угла рта; лорд нарочно красил его в кричаще-багровый цвет, что придавало зловещей абсурдности его сардоническим чертам.
– Мне кажется, – с манерной растяжкой заговорил Блэкамур, – что мы слишком уж долго разыгрываем этот фарс. Пора наступить развязке.
– Готов ли милорд начать третий акт? – с ледяной вежливостью осведомился Марвин.
– Каждый актер должен сказать свою реплику.
Блэкамур небрежно щелкнул пальцами, и в комнату вошли милорд Инглнук с месье Жюлем под конвоем взвода тюрингийских солдат с постными лицами, облаченных в неброские жилеты из буйволиной кожи, с киркомечами на изготовку.
– Что за нелепая буффонада? – осведомился Марвин.
– Объясни ему… братец, – ухмыльнулся Блэкамур.
– Да, это так, – заговорил мертвенно-бледный лорд Инглнук. – Мы с Блэкамуром единоутробные братья, наша мать – маркизита Розеата Тимонская, дочь курфюрста Брандейского и свояченица Силверблейна Меча-Бастарда, отца Эрикмаута Красная Рука. Ее первый муж, маркел Марке, приходился мне отцом, а после его безвременной кончины она вышла за Хантфорда, незаконнорожденного сына короля Клеве и претендента на феод Элеактик.
– Старомодные представления о чести заставили его прислушаться к моим доводам, и в итоге он получил предложение, от которого не смог отказаться, – с усмешкой пояснил Блэкамур.
– Весьма странная ситуация, – задумчиво произнес Марвин, – когда человека бесчестит его честь.