И все же каждый день наступает такой час, когда обитатели комнаты № 63 непременно оказываются все вместе. Сразу после обеда, часа в два, все четверо, словно сговорившись, поднимаются к себе на второй этаж и, развалившись на кроватях, принимаются спорить.
Обычно первым кончает обед Мурешану. Наготове у него животрепещущая тема для обсуждения, которую он тут же сообщает венгру, и оба они поджидают Муске. С появлением Муске спор должен быть уже в разгаре.
Муске включался в спор, не медля ни секунды, и, как только он распалялся, все замолкали, укладывались по кроватям и лишь изредка подбрасывали словечко-другое в эту полыхающую мякину. Так, лишь бы огонь не гас.
Темы для спора выбирались заведомо неизвестные Муске, например, египетское искусство или астрономия, а то придумывали несуществующие острова или якобы найденные новые континенты…
Муске подхватывал любую тему, всем своим видом давая понять, что и это он знает как свои пять пальцев. Мнения свои он высказывал громко, тонким, визгливым голосом, считая, видимо, чем громче, тем убедительнее его эрудиция. Остальные при этом смотрели на него глазами, полными восхищения, и спрашивали:
— Муске, неужели ты и это читал? Неужели ты и это знаешь?
Но самым большим успехом пользовались комментарии Мурешану к долгим рассуждениям Муске. Комментарии эти передавались из уст в уста по всему общежитию, ими даже развлекали знакомых девушек.
Сегодня Мурешану избрал темой Дворец культуры в Герле. Муске некоторое время слушал о удивлением и любопытством и все же не выдержал и бросился в бой:
— В Герле это что! Вот если б ты видел Дворец культуры в Араде, па-а-тряса-а-ющий! Па-а-тряса-а-ющий!
И чтобы показать, до чего же велик и великолепен Дворец культуры в Араде, Муске тянет «а» и растопыривает руки. С разведенными в стороны руками, маленький, толстенький, мучнисто-бледный, он кажется какой-то гигантской мухой.
— В Герле Дворец культуры в длину пятьдесят метров и сорок в высоту, — ляпнул наобум математик, имея несомненное право на профессиональную приверженность к точности.
— Подумаешь! А в Араде по сцене может разъезжать автомобиль, а в зале вместо вентилятора работают винты.
— Какие винты? Корабельные? — интересуется Мурешану.
— Скажешь тоже! Корабельные! Пропеллер у самолета видал? Так вот он летает…
Но Мурешану не дает ему кончить.
— Ямбор, ты свидетель, — говорит он, обращаясь к венгру. — А то Муске будет на меня потом злиться. Сказал же он сейчас, что по сцене в Араде разъезжают автомобили, а по залу летает пропеллер. Или я чего-то не понял?