В доме все спали, только вещи в доме никак не могли уснуть, казалось, они судачат и ссорятся между собой, как бабы, но вскоре угомонились и они. Даже лампа, глядевшая на всех единственным кровавым глазом морского чудовища, мнилось, уснула и угасла.
Один лишь архангел Михаил на стене, опершись на меч, охранял покой спящих. Сияющий нимб вокруг его головы потускнел, меч от времени заржавел и чуть ли не падал из рук архангела, да и сам воитель, чувствовалось, еле-еле держался на ногах, и сменить его на важном посту было некому.
Из темного угла старой иконы, зажав под мышку свой длинный непотребный хвост, выползал дьявол; пытаясь улизнуть, он уже занес ногу за раму, испуганно озираясь на гиганта с мечом и делая знак своей свите молчать, но было ясно, что ему не убежать…
— Где этот охаверник! Убью! Убью его, подлеца! — закричал Симион, казалось, сквозь сон и не поднимая головы.
Лудовика испуганно встрепенулась.
— Ну, чего кричишь? Видишь, светает. Люди на базар в Лудош едут, услышат…
Не было слышно ни шагов, ни скрипа телег. Лудовика не знала, который теперь час, но было утро вторника, а стало быть, начало базарного дня, и так по ее понятию должно было быть.
Симион снова уснул крепким сном, а Лудовика, поспав чуток, будто заново родилась; это была прежняя гордая, выносливая, сильная духом женщина, она спокойно сидела и пряла свою пряжу. Мысли ее прояснились, она вновь верила в себя и в помощь милосердного господа. Она думала о том, что, как бы ловко и хитро ни состряпали свое поганое дельце эти ворюги, невозможно, чтобы все прошло у них гладко, без сучка и задоринки, где-нибудь да кончик торчит, и толковому адвокату этот клубок распутать — раз плюнуть. А тогда неминуемо ворюгам грозит тюрьма. Это ж не какая-нибудь маленькая провинность, шутка ли сказать, обманным путем завладели чужой землей… Старика-то они наверняка напоили допьяна. Она даже усмехнулась злорадно при мысли, как на виду у всего села поведут жандармы в тюрьму этого негодяя Трилою и ее «дорогую невестушку» Ану. Вот уж будет потеха!..
Но мечты мечтами, а вчера могла выйти скверная история, и тогда пиши пропало, все было бы погублено напрочь. Ее даже передернуло при воспоминании о пьяном Симионе. Хорошо, что она сообразила соврать ему, будто Валериу с Аной ночуют у тестя Трилою, а то не миновать бы беды. Кто знает, может, эти ворюги убили бы его. От них всего ожидай, от поганцев проклятых. Да, это она ловко придумала! Правда, пришлось из-за того всю ночь просидеть сторожем подле него, успокаивать его как ребенка. Но теперь, слава тебе господи, все уже позади. Скорее бы только пришел день.