В отделы “Собрания” шел поток людей — вступать в члены, подписывать петицию и слушать агитаторов, толковавших ее содержание.
Общий порыв, сродни религиозной экзальтации, охватил питерских рабочих и мы никак не могли переломить этого настроения. Даже если нам удавалось убедить несколько человек, остальные тут же начинали стыдить “отступников” и кричать на нас, все усилия уходили, как вода в песок. Решимость была необыкновенная, случайные недоразумения гасились суровыми словами “Не время спорить!”, если кто-то спрашивал, а вдруг царь долго не выйдет, то ему отвечали, что тогда придется ждать до глубокой ночи и на такой случай просто надо взять с собой еды.
Уже к обеду стало ясно, что в шествии примут участие все отделы Собрания и что наша попытка провалилась. Вечером мы собрались на квартире путиловского инженера Петра Рутенберга, практика из эсеров, носившего усы и очки прямо как у американского президента Тедди Рузвельта.
Настроение было, прямо скажем, подавленное, в первую голову из-за собственного бессилия перед народной стихией, которая грозила смыть каждого из нас, как щепку.
Снова проскакивали малодушные мысли о том, что я сделал все, что мог, что я уже не мальчик, что у меня семья и любимая работа и надо бросать игры в революцию и просто жить. В конце концов, уехать в Штаты, денег с патентов хватит и мне и даже внукам, с Эдисоном разберемся…
Но, ммать, ребята смотрят на меня и надо держаться.
— Остановить шествие мы, очевидно, не сумеем. Поэтому давайте думать, что делать дальше.
— Полагаю, после того, как царь так или иначе примет петицию… — начал один из питерских, по виду техник или младший инженер.
Я лишь махнул рукой
— Не примет. В город уже прибывают войска, то есть власти намерены не допустить шествия, а рабочие наоборот, настроены во что бы то ни стало дойти до Зимнего дворца.
— Кровопролитие неизбежно? — поднял голову Петр.
— Думаю, да.
Вот так вот, хотел спасти миллионы, а предотвратить бойню и спасти хотя бы несколько сотен не можешь… Спасти несколько сотен… спасти…
— Товарищи, а есть среди нас медики?
Неожиданный вопрос вызвал некоторое оживление, Красин оглядел собравшихся и ответил:
— Здесь нет, но среди наших много студентов медицинских факультетов…
— Развернуть перевязочные пункты? — Савинков, как всегда, соображал быстрее прочих.
— Да. Несколько, лучше всего что-то вроде санитарных летучек за колонной каждого отдела.
— Людей найдем, нужны деньги на закупку марли, бинтов, йода и прочего, — собравшиеся оживились, почувствовав хоть какое-то дело с реальной пользой.