В декабре, накопив силы и разведав местность, генерал Оку сбил отряд Фока с отличной оборонительной позиции у Цзиньчжоу. Поди разберись, что там было на самом деле, но по газетным сообщениям (в том числе английским, французским и американским) складывалось впечатление нерешительности русского командования.
Рождественский бой у Вафаньгоу прошел в том же задумчивом стиле, хотя появление бронепоезда “Мукден” позволило отступить в относительном порядке. Черт его знает, сильно ли события отличалось от реала, но как по мне — генералы пятились и пятились, Куропаткин и флот мышей не ловили.
На зиму столкновения подутихли, разве что состоялись “бои местного значения” у неизвестных мне ранее Ташичао, Симучена и на Янзелинском перевале. Японцы медленно продвигались вперед, армия Куропаткина при каждом удобном случае отходила, все больше увеличивая разрыв между собой и Порт-Артуром и уже становилось ясно, что деблокады не будет. Видимо, осознав это, Макаров сразу по выходу из госпиталя велел готовиться к прорыву во Владивосток. Адмирал он был авторитетный и сумел заразить эскадру своей уверенностью, что нехрен сидеть на рейде и ждать, когда корабли утопит осадная артиллерия, даже неравный размен в морском бою будет лучше.
Несмотря на все усилия Болдырева и его коллег, японская разведка исправно получала сведения из крепости, хоть и в меньшем объеме, так что Того встретил вышедшую в Желтое море Тихоокеанскую эскадру всего в сорока милях от Порт-Артура. Началась мясорубка, через три часа Макаров был убит разрывом снаряда в боевой рубке “Петропавловска”, командование принял Витгефт, подтвердивший приказ пробиваться любой ценой. Еще через семь часов, в темноте, сильно побитые корабли японцев вышли из боя, дав возможность почти потерявшей ход “Полтаве” вернуться в Порт-Артур, а “Пересвету”, “Севастополю” и крейсерам прорваться. Размен в целом получился сильно в пользу японцев — четыре русских броненосца на два японских”, но хотя бы часть флота избежала гибели в Артуре. Ну и дотопили толком не отремонтированную “Асаму”, малость поквитавшись за “Боярина”.
***
Кооперативный, он же артельный съезд мы провели в феврале в Выборге, чтобы далеко не ходить. Княжество Финляндское по обычаю показывало козью морду имперской администрации и разрешило проведение без дурацких мелочных придирок, да и с помещениями у финнов было попроще, разве что добраться до соплеменного вокзала, у которого Ильич толкал речь с броневика, без пересадки было невозможно — в столице империи ни одного железнодорожного моста через Неву пока не было.