— Может, хоть Сезон Ветров переждем? Сейчас опасно соваться в Лес Искажений, — сделал ещё одну попытку отговорить подопечную Несчастный.
— Приём новичков на отделение воздуха начнётся через неделю. Времени в обрез. Мы же уже обсуждали… — стояла на своём Ксюша.
— Это тебе староста сказал?! Да, что он там знает! Все мозги брагой пропиты. Зиму и лето скоро путать начнёт… — продолжил гнуть прежнюю линию опытный инф.
— Ты взял деньги, так что пойдём! Я не изменю мнения. Не стоит тратить силы на уговоры, — сказала, как отрезала, Ксения.
Варфоломей безнадёжно махнул огромной, похожей на лопату ладонью, закинул за спину небольшой рюкзак и двинулся на выход из хутора.
— Что бы ты, пигалица, понимала! Деньги… — беззлобно размышлял он, — Я и учить-то тебя согласился только, чтобы не сгинула. Видно же, что упертая, сунулась бы в лес сама и пропала ни за грош. А уж про дорогу в Велград, вообще молчу.
Несчастный с тоской взглянул на девчушку и быстро отвернулся. На душе скребли кошки. Чем-то Ксения напоминала его младшенькую, Прасковью. Такая же веснушчатая и зеленоглазая, и гонору не меньше.
Столь печальное прозвище народ дал охотнику неспроста. Лет десять назад жена и три дочки Варфоломея умерли от чёрного мора. Болезни, которую он сам принёс в дом, заразившись ею от одной из тварей Леса Искажений.
Крепкий мужской организм выдержал, а вот дорогие сердцу люди ушли. С тех пор спуску нежити Варфоломей не давал. Бросался в любые авантюры. Сила росла, а смерть все не приходила.
Так и жил все эти годы Несчастный, как куцый, выброшенный и никому ненужный огарок давно потухшей свечи. Ксении он стал помогать из жалости. На серебро ему было начхать. Полезных и ценных ингредиентов у охотника накопилось не на одну сотню золотых, что ему эти копейки? Но мзду Варфоломей принял, чтобы девица не подумала чего непотребного. Слава о нем в деревне шла дурная.
— Гляди, идут полюбовнички… — снова зашептала рыжая сплетница подруге, — Говорят, они в лесу оргии со зверями устраивают. Хотят Сатану христианского призвать. Куда только Святая Церковь смотрит?!
— Иди ты! — схватилась за пухлые щеки собеседница.
— Точно тебе говорю! Афоня на днях мне сказывал, что лично видел их шабаш, когда в лес за хворостом ходил.
— Батюшки! А ну, как явится Антихрист, что делать- то будем? — заполошливо заохала толстуха.
В отличие от нахмурившейся девушки, Варфоломея наоборот повеселили слова хуторских дурочек. Он даже развернулся и состроил кумушкам рожки, скорчив при этом страшную физиономию. Те чуть со скамьи не рухнули.