– Раф, – стону я, прижимаясь к нему. – О, Боже, да. Трахни меня сильнее.
– Ава, – рычит он. – Черт!
– Да, – кричу я, когда он снова входит в меня. – Боже, да!
Но он стонет, и мгновение спустя чувствую, как его тепло омывает мои внутренности. Его тело дрожит рядом с моим. Он кончил, и я тоже... почти вместе.
– Нет, – стонет он. – А, черт. Мне очень жаль...
– Дай мне руку, – говорю я ему, все еще извиваясь под ним.
Он приспосабливается, тяжело опираясь на локоть, а я беру его руку и кладу на свой клитор. Он все еще внутри меня так глубоко, что чувствую себя изменившейся. Когда он начинает играть пальцами с моим клитором, мне требуется всего несколько мгновений, пока я не перехожу с ним через край, и тянусь ногтями по его спине, выкрикивая его имя во всю силу моих легких.
Он соскальзывает пальцами с моего клитора, и я удовлетворенно вздыхаю, обнимая его потные плечи. Ни один дюйм нашего тела не покрыт ни потом, ни спермой, ни моими соками.
Я тоже никогда не чувствовала себя лучше.
Глава 25
Рафаэль
Мне потребуется больше силы воли, чем я думаю, чтобы вырваться из теплых объятий Авы. Она засыпает прямо на мне, и я не очень-то стремлюсь выбраться из-под ее мягкого тела, но стук в дверь говорит мне, что время вышло.
Я и так заставляю Гарсию ждать слишком долго. Стянув штаны с пола, я натягиваю хлопчатобумажную лагерную рубашку. От меня воняет Авой и потом, но Гарсие придется смириться.
– Ты закончил? – раздраженно рявкает он, когда я выхожу в небольшое пространство за пределами спальни.
Я слишком доволен, чтобы реагировать на раздражение в его тоне.
– Пока.
Наливаю себе чашку воды. Пост гребаное свечение будет висеть некоторое время. По американским стандартам вода в Камповерде плохая, но по сравнению с джунглями, пыльная вода на вкус, как сладкий чай.
– Что у тебя?
Пока Ава пробивала мою девственность, Гарсия был занят. В углу лежит новый рюкзак, значит, он набит припасами. За окном я вижу «Фольксваген-Гольф», который мы купили, а на столе – его сумку.
– В карманах и подкладке я не нашел ничего, кроме GPS-чипа.
Кожаная сумочка лежит на стуле, и я провожу пальцами по ее внутренней стороне. Она гладкая, за исключением тех мест, где клей приклеил войлок.
– Нет карты памяти? Эти ублюдки совсем крошечные.
Я хватаюсь за соломинку. Если Гарсия говорит, что здесь ничего нет, значит, ничего нет.
Он качает головой.
– Все, что у нас есть, это папки, которыми просто дразнят покупателей. Безвредная информация, но достаточно секретная, чтобы заставить покупателя поверить, что она подлинная.
– Думаешь, это подделка? Дюваль продает ложную информацию?