Но и это было бы полбеды. В то время образовалась партия при дворе, которая просила императрицу вторично выйти замуж (экс-император к тому времени уже скончался при загадочных обстоятельствах в загородном доме, где его по очереди караулили братья Орловы). В мужья же Екатерине прочили Григория Орлова. Видимо, к тому же плану склонялась сама императрица, безумно влюбленная в своего фаворита. Но в конце концов здравый смысл победил, причем последнее слово сказал мудрый граф Панин: "Воля императрицы для меня священна, но госпоже Орловой я не слуга". С тех пор об этом несостоявшемся браке было запрещено упоминать вообще под страхом сурового телесного наказания.
Княгиня Дашкова же вновь позабыла, что не одна она возвела на престол Екатерину и не она занимает первое место в её сердце. В дружеском кругу она стала очень резко отзываться по поводу слухов о возможном браке. Об этом, разумеется, донесли Екатерине, и под влиянием Орлова она написала князю Дашкову записку: "Я искренне желаю, чтобы княгиня Дашкова, забывая свой долг, не заставляла меня забыть её услуг. Напомните ей это, князь. Мне сообщили, что она позволяет себе в разговорах грозить мне".
Тогда княгине удалось оправдаться перед императрицей, но она видела, что её положение при дворе не приносит ей ничего, кроме огорчений, и стала отдаляться от Екатерины. Та же, желая показать свою безусловную справедливость, назначила князя Дашкова главнокомандующим в походе на Польшу. Там его и постигла преждевременная кончина. Его смерть была для жены огромным ударом: у неё оказалась парализованной левая сторона тела, и более двух недель она находилась между жизнью и смертью.
Чудом выжив, княгиня резко прекратила светскую жизнь и занялась воспитанием детей и устройством своих изрядно запутанных денежных дел. Четыре года Екатерина ничего не слышала о своей когда-то ближайшей подруге. Только в конце 1769 года Дашкова явилась ко двору, чтобы просить разрешения выехать за границу - для лечения. На самом деле - от безысходной тоски. Уехала она инкогнито, под именем госпожи Михайловой. Ей только-только исполнилось двадцать пять лет.
Путешествие оказалось более чем приятным. Несмотря на принятое ею скромное имя, "госпожу Михайлову" все узнавали и всюду приглашали. За границей она встретилась со многими замечательными людьми: Дидро, Вольтером, Губертом, и на всю жизнь подружилась с леди Гамильтон, супругой английского посла лорда Вильяма. Подаренный ею шарфик Дашкова хранила до конца своей жизни как святыню. После двухлетнего путешествия, посетив Германию. Австрию, Англию, княгиня вернулась в Петербург, где её встретили очень ласково. Орлова - заклятого врага Дашковой - уже сменил подле Екатерины Потемкин. Сразу по приезде княгине было пожаловано 70 000 рублей для покупки недвижимой собственности. Но Дашковой уже не жилось в России, ей не хотелось ловить мимолетные знаки внимания со стороны императрицы. Она привыкла находиться в центре общества, привыкла везде быть почетной и желанной гостьей.