Кулак, затянутый в кожаную перчатку, обрушивается на мою скулу. Неумело, без акцента, но с огоньком! Голову отбрасывает в сторону, отчего боль в затылке накатывает с новой силой. Не будь я крепко привязан к стулу, то мигом оказался бы на земле от этой размашистой оплеухи. Сквозь, набегающие, слезы различаю огоньки безумия в единственном глазу моего обидчика.
Почему он еще жив? Я ведь убил ублюдка, смял череп при помощи дзюттэ. Так почему его ненавистная рожа маячит перед моими глазами. Я что схожу с ума? — Не похоже. Судя по вмятине на голове, со стороны повязки, прикрывающей пустую глазницу, якудза все-таки выжил. Надо было приложиться еще раз, чтобы его гнилой череп лопнул. Не думал, что когда-нибудь окажусь на месте пресловутого героя, который оставил за своей спиной недобитого злодея. И вот мы здесь. Герой привязан к стулу, а злодей готовится устроить суд Линча. Н-да, не так я представлял себе эти выходные. Вот и аукнулся мой пофигизм, а всего-то и нужно было, что маску надеть. Гребанный Акихико, комнатный гангстер, мать его!
— Хватит, Керо! — окрик неизвестного осаживает обидчика.
Оглядываюсь в поисках "спасителя" и натыкаюсь взглядом на седого, коротко стриженого мужчину в годах, с аккуратной бородкой на обветренном лице. Своим внешним видом он больше напоминает рыбака с Окинавы, а не Оябуна влиятельной преступной группировки. Его выдают лишь глаза, принадлежащие скорее не человеку, а снулой рыбине. Еще никогда я не видел настолько «мертвых», ничего не выражающих зеркал души.
Во главе вытянутого стола, в окружении, суетящихся, советников, Оябун восседает будто живой труп. Страшный человек, такой и мать родную прирежет, не побрезгует.
— Сначала выведай у ребенка, где прячется Красный Они и тот второй мальчишка, с которым они вломились в приемку на Акихабаре. Если не можешь сделать все аккуратно, то пускай этим займется кто-то из ребят. — мордовороты в классических костюмах, кучно стоящие по периметру роскошного холла с панорамными окнами, одобрительно гудят на это предложение. Что ж, могу их понять, наверняка топтаться на одном месте далеко не так весело, как пытать мальчишку-хафу.
Впрочем, судя по оттопыренным пиджакам, из-под которых выглядывают ножны и чехлы для холодного оружия, эти парни здесь не в качестве мебели и не для развлечений. Глядя на целую толпу охранников, можно сделать вывод о том, что престарелый Оябун серьезно печется о собственной безопасности. Вот только я сильно сомневаюсь, что причина во мне. Три десятка мордоворотов на одного мелкого хафу, к тому же привязанного к стулу, — явный перебор. Скорее, психопаты из «Потустороннего пути» окончательно прижали хвост бывшему хозяину Тайто. Если не выберусь из этой передряги целым, то очень надеюсь, что «мертвоглазый» старикан ненадолго меня переживет и вскоре будет выпотрошен кем-то из Ёкайдо. Желательно, с особой жестокостью.