— Это ты МЕНЯ спрашиваешь?! Кретин, я же говорил, что тетрадь нельзя светить! Ты хоть понимаешь своей бестолковой головой, что это наш смертный приговор? Теперь придется избавиться от этого плешивого. Нам нужны мешки.
— Пустые.
— Недзуми, хорош тупить, конечно, ПУСТЫЕ!
— Не, я говорю листы были пустые. Я ему чистые вырывал.
— Я УБЬЮ ТЕБЯ! — лицо урожденного Миямото идёт красными пятнами.
— А я тут причем? Кто виноват, что у тебя с чувством юмора напряг?
— НЕ-ДЗУ-МИ!!! — капилляры в его глазах лопаются, но он достаточно оперативно берет себя в руки. — Ладно, спокойствие. Приложил я его как надо, скорее всего, последние полминуты он и не вспомнит.
— Скорее всего? Какой-то неутешительный прогноз. — что-то я не слышу особой уверенности в его голосе.
Заглядываю в распахнутую кабинку, чтобы оценить всю «прелесть» сложившейся ситуации. В собственной куче дерьма, застряв голой жопой прямо в напольном унитазе, раскорячился бессознательный Кобаяси-сэнсэй. Крови нет — повезло, что швабра оказалась не ахти. Лишь чуть выше виска учителя набухает порядочная такая гематома.
— Ну, извини, когда я бью людей по головам, то после мало интересуюсь их самочувствием.
— Ясно. Делать нечего, карауль этого засранца, а я пока сгоняю за фотоаппаратом.
— А это мысль. — одобряет он идею, после чего требовательно протягивает руку ладонью вверх. — Только методичку верни.
— Не очень-то и хотелось. — вытаскиваю из-за пояса заныканную, порядочно так потерявшую в объеме, тетрадку.
Смотри-ка, даже в такой стрессовой ситуации и то не растерял самообладания. С его горячим темпераментом — это настоящий подвиг.
Надеюсь, комната клуба фотографов не заперта, иначе сегодня я рискую не только стать соучастником нападения на собственного сэнсэя, но еще и поучаствовать во взломе и хищении школьного имущества. А ведь на часах только полдень…
К моему большому удивлению все проходит гладко. Фотоаппарат достается мне без боя и нам с Акихико даже удаётся сделать несколько весьма провокационных снимков сэнсэя до того, как тот приходит в себя. Но на этом наша удача не заканчивается. После пробуждения сэнсэя становится очевидно, что Акихико приложил учителя не просто «как надо», а весьма успешно — Кобаяси даже не помнит зачем заходил в туалет. Нам остается лишь убедить «потерянного» сэнсэя в том, что тот неудачно поскользнулся на влажном, после уборки, кафеле. А после, проводить его до медпункта и клятвенно пообещать никому не рассказывать об этом позорном инциденте. Фотки же мы просто забираем с собой, так на всякий случай. Мало ли, вдруг память учителя истории когда-нибудь прояснится.