И с этими словами божество просто исчезает.
Хотя нет, не исчезает, я замечаю смазанную тень: оно двигается так быстро, что глаза просто не услеживают за её движением, особенно в темноте.
Но едва я вообще успеваю что-либо сообразить, как божество выскакивает откуда-то сбоку и ударом ломает мне правое колено. Удар, как в кикбоксинге: со стороны шутливый пинок — на деле я охреневаю от боли. Вскрикиваю, но успеваю выстрелить прямо… в молоко. Мразь исчезает так же быстро, как и появилась.
Кто бы что ни говорил, к боли невозможно привыкнуть. Её можно ожидать, её можно уметь терпеть, но привыкнуть — никак. Мне стоит огромного труда устоять на единственной целой ноге и сохранить хоть какую-то трезвость ума, когда в голове темнеет. Пытаюсь довериться своим чувствам, которые заглушает криком боль.
Прислушиваюсь, резко разворачиваюсь и делаю залп с двух стволов. Я не знаю, что божество там — в таких ситуациях действуешь на рефлексах, пытаясь предугадать движение противника.
И я угадываю.
Да только не сильно помогает — божество просто выскакивает на меня, игнорируя пули. Удар под дых, я в ответ стреляю прямо в упор, и мимо. Скорость этой сволочи куда выше нормальной, а моя реакция куда слабее, чем обычно — божество уворачивается от выстрела в упор лёгким движением, поднырнув под левую руку. Ловко выворачивает её и ударом просто отрывает.
Всё перед глазами вспыхивает от боли. Я стреляю туда, где была только что сука, и вновь мимо. Быстро оборачиваюсь, стреляю в смазанную тень, а через долю секунды мне по лицу бьют когтистой лапой. По ощущениям словно мне срывает половину лица. Возможно, так оно и есть. От боли я совсем перестаю соображать. Рот наполняется кровью.
Следом удар в грудь, и я слышу, как жалобно трещат рёбра. Они ломаются, впиваются в лёгкие, разрывают всё внутри своими осколками. И я лечу спиной вперёд. Лечу и падаю в чьи-то объятия, чтоб через секунду острые, как бритва, зубы воткнулись мне в шею и вырвали целый шмат. Всё в голове вспыхивает приветливой темнотой.
Но с другой стороны, судя по тому, что меня до сих пор держат…
Теперь я знаю, где точно находится цель, поэтому просто прислоняю ствол револьвера к своей груди и стреляю.
В упор пуля пробивает грудную клетку навылет как нехрен делать.
Напоследок я с удовлетворением слышу возмущённое шипение и чувствую, как тело отпускают и оно бьётся об землю.
Нет, ну пулю мразь всё же словила, верно? Хоть какое-то успокоение…
* * *
Не было потом. Не было никакой следующей инструкции из другого мира. Не было ехидного голоса божества. Была просто тьма. Тьма, в которой ты не думаешь, не знаешь, не существуешь. Густая и вездесущая, которая встречается только во сне, когда нет сновидений.