«Может это из-за Хильды?»
Самым логичным кажется то, что я расстроился отказу Хильды.
«Нет, я ведь с самого прихода сюда знал, что наши отношения уже закончены. Ей плевать на меня, а мне вдвойне плевать на неё, но я все равно пытался сблизиться с ней, потому что просто хотел заставить её думать за меня. Но она не смогла этого сделать, поэтому эту роль на себя взял Марк….
Тогда почему я не чувствую облегчения? Может я всерьёз влюбился в Хильду? Или же мне просто пора принять очередную дозу?»
Думая об этом, стоя перед зеркалом, я заметил, как отражение вдруг начало дрожать и деформироваться.
«Хмм, снова он?»
Я продолжил смотреть на вибрирующее отражение, но стоило моргнуть, как за спиной появился белый силуэт.
— «Зз-дравствуйте, Лоран»
Раздался робкий голос в голове.
«Ну да это и прям он»
— «Ну привет Нарол, давно не виделись»
Я по привычке повернулся, но никого не увидел.
— «Что с вами, Лоран? Вы что уже успели забыть, правила нашего общения?»
Голос силуэта кажется слегка детским и каким-то обидчивым, словно это сказал десятилетний ребёнок.
— «Нет, я просто уже давно с тобой не разговаривал, так что забыл тот нюанс, что тебя можно увидеть, только в отражении»
— «Понятно. Ну да, я ведь последний раз к вам приходил почти два года назад»
— «Да, давно же мы не виделись»
«Ну да тогда ведь умер, брат»
Силуэт, который сейчас сгорбив спину и зажавшись в плечах, стоит за спиной, уже далеко не в первый раз приходит поговорить со мной. Всего могу припомнить двадцать семь его приходов.
Первый раз он появился спустя несколько недель после аварии, в которой умерли родители, а затем просто исчез и вновь появился после первого неудачного преступления.
Всё это время я с ним разговаривал на разные темы часами напролёт. Нарол, неплохой паренёк, если смотреть на него с точки зрения общества, а если же сказать, что о нём думаю я то, это просто «хороший мальчик». Причём «хороший» это в плохом смысле этого слова.
Он скромный, добрый, внимательный, заботливый, хороший слушатель, может помочь советом, не высокомерный и тому подобные качества, которые я терпеть не могу в людях.
Если бы такой человек встретился мне на улице то, я бы даже не обратил на него внимания, ведь прекрасно знаю, что такие люди самые большие лицемеры в мире, которыми можно с лёгкостью попользоваться и выбросить, словно половую тряпку, но стоит тебе только расслабиться, как эти «хорошие» вцепятся тебе в глотку.
Мне просто претит это, но почему-то, несмотря на всё это презрение к таким личностям, белый силуэт с двумя горизонтальными чёрточками в области глаз и одной более жирной у рта, которая может гнуться, изображая его эмоции, оказался единственным собеседником, с которым я мог обсудить всё, что меня волновало.