– Этого должно быть достаточно, – сказал Ричер.
– Я буду продолжать поиски. Хотя здесь сотни папок. Не думаю, что вам надо здесь торчать. А я – дело другое. Мне такая работа нравится.
Ричер постоял еще минут десять, потом извинился и вернулся в восемнадцатый номер. Долго стоял в душе. Потом положил рубашку и брюки под матрас и лег в постель. Прокрутил в голове несколько любимых песенок. Посчитал до трех. Но на этот раз сразу уснуть не удавалось. «Ага, эти чертовы цветы», – дошло до него наконец. Эдельвейсы. Что-то не так в его воспоминаниях о них.
В конце концов Ричер уснул. Открыл глаза уже в половине третьего ночи. Что-то его разбудило. Словно где-то щелкнул выключатель. И от этого он мгновенно проснулся. Инстинктивная реакция. Что-то вызвало в нем тревогу. Металлический звук. Вот Ричер снова услышал его. Он доносился от двери, ведущей во двор. А не идущей в соседнюю комнату. Кто-то ковыряется в замке. Пытается попасть в номер. Ричер достал из-под подушки трофейную «беретту» и спрятал ее под одеялом. И больше не двигался.
Дверь отворилась примерно на четверть. В комнату юркнула тоненькая фигурка, закрыв за собой дверь. Значит, в комнату проник кто-то один. Маленький. Одет во все черное. С рюкзачком военного образца.
– Ричер! – послышался шепот, причем это явно была женщина. – Ричер, вы здесь? Ответьте, иначе я помру от страха.
– Фишер, это вы?
– Ну слава богу. Ваш дрянной древний мобильник не так-то просто отследить. Уоллуорк не мог сказать точно, в этой вы комнате или рядом.
– Я здесь, – сказал Ричер, сел в постели и включил прикроватный свет. – А где же мне еще быть? Это мой номер. Но мне интересно, что вы-то здесь делаете?
– Возникла проблема. Я получила новый приказ. Гость из Москвы уже прибыл. Он поднял бурную деятельность. Рвет и мечет, хочет найти сервер.
– Ну это не удивительно.
– Согласна. Но дело вот в чем. Искать сервер – значит искать Резерфорда. А поскольку никто из русских не знает, где он скрывается, этот новенький хочет его как-то выкурить. А для этого устроить охоту на его мать.
Ричер молчал.
– Вы же понимаете серьезность проблемы, – продолжала Фишер. – Мы ее защитить не можем. Если попробуем, русские сразу поймут, что у них крот. Для меня лично это означает медленную и мучительную смерть, которой мне очень хотелось бы избежать. Но, кроме этого, они выведут из-под удара своего агента в Ок-Ридже. И мы никогда не узнаем, есть ли у них копия программы «Часовой». Словом, куда ни кинь – всюду клин.
– Вам надо что-то предпринять.
– За этим я и пришла. Я так понимаю, вам известно, где сейчас Резерфорд.