А наш глаз из всего спектра лучей, который существует, видит в лучшем случае один процент из ста. Некоторые виды лучей — такие как радиоволны или рентгеновские лучи нам помогают видеть приборы. Но это ещё один процент. А остальные 98 процентов пока от нас скрыты…
— Значит, радиоволны — это не… звук?
— Нет. Это «изображение», если так можно выразиться. Такое же, как и свет.
Стёпа явно был обескуражен. Он вдруг понял, что чем больше он узнаёт, тем больше понимает — как мало он знает. Это тоже была своего рода матрёшка бесконечности.
— Так можно и с ума сойти, — подумал он.
Сонина мама прочитала на его бесхитростном лице эти мысли и решила, что на сегодня хватит — и портретов, и бесконечностей. Пора было перекусить, и они отправились в столовую, где Стёпе вместо комаров предложили замечательный хумус из свежего горошка с приправами.
После обеда дядя Алик пригласил Стёпу вместе с Соней к себе в лабораторию и обещал показать «нечто весьма интересное». Этим «нечто» оказалось надкрылье жука, которое нашёл Стёпа на Острове Баскервилей. Дядя Алик поместил под микроскоп его внутреннюю часть и вывел картинку на большой экран. Зрелище было и впрямь интересное. Даже невероятное. Это было похоже на то, что какой-то неведомый мастер взял кусок металла и невиданным инструментом вырезал в нём очень странный орнамент. Орнамент был одновременно и красивым и пугающе-неземным. Как будто это была часть космического корабля инопланетян. Узоры иногда повторялись, но были разного размера и глубоко уходили внутрь доспеха…
— Ума не приложу, для чего природе понадобилось создавать такую сложную структуру, — поделился дядя Алик своими соображениями. — Ни для прочности конструкции, ни для привлечения самок такой узор не нужен. Ведь он находится внутри надкрылья и виден только во время полёта. Я уже перерыл все книги, но так и не нашёл определения этого вида…
— Папа, а может быть это жук-инопланетянин? И он прилетел к нам из космоса…
— Всё может быть. Теперь я бы уже ни чему не удивился…
— А давайте совместим два надкрылья вместе, — предложил Стёпа.
Дядя Алик выключил экран и достал надкрылье из микроскопа. Вторе лежало у него на столе, в коробке с ватой — вверх орнаментом. Поднеся первое надкрылье к коробке, дядя Алик хотел положить его рядом со вторым, но нечаянно выронил. Вместо того, чтобы упасть в коробку, надкрылье зависло в воздухе, повисело секунду, а потом — плавно обогнув второе надкрылье, лежащее в коробке, приземлилось рядом с ним. Все это видели, но никто не поверил своим глазам. Пришлось повторить опыт ещё пять раз, меняя надкрылья местами. Повторяемость была стопроцентная. Каждый раз надкрылья вели себя точно так же — не желали соприкасаться и изо всех своих, неведомых науке, сил отталкивались друг от друга.