В такие дни вспоминается история трех поросят и то мрачное, неприятное утро, когда они обнаружили, что лужа возле дороги стала по утрам покрываться корочкой льда. Конечно, беда эта случается не каждый день, потому что утром темно и неприятно, но уже днем солнце согревает лавочки, и даже в фонтане на соседней площади вода теплеет, как в ванной. А в Люксембургском саду люди расставляют шезлонги у стены оранжереи, закрывающей их от ветра и открывающих солнцу, и бесстыдно загорают среди зимы в неглиже, как на какой-нибудь Английской набережной в Ницце.
Льда в Париже сколько угодно, его насыплют тебе длинной ложкой хоть в стакан с виски, хоть в стакан с коньяком – производители решили почему-то, что молодежь полюбит коньяк со льдом, возможно, приняв его за кока-колу. А вот снега нет, за снегом надо ехать в горы, пускаться в специальное путешествие. Нам, русским, которым счастье потоптать снег выпадает каждый год по много раз, трудно поверить, что есть люди, которые готовы платить за то, чтобы им намело за воротник.
Снег, если он выпадает, держится в Париже день или два и раскрашивает город белой пастелью, из-под которой просвечивает каменный серый (цвет парижских фасадов, который так любил Кристиан Диор) и травяной зеленый.
В домах горят камины, потому что до сих пор в Париже есть дымовые трубы. Однажды городские власти решили, что топить камины неэкологично. Парижане возмутились: «Если дома есть камин, его надо топить. Что будут делать трубочисты? Кого мы будем трогать на счастье?» Городские власти замерзли сами и отступили. Гори оно огнем.
В музее Орсе есть несколько картин, изображающих Париж под снегом. В основном это крыши, над которыми поднимаются дымки каминов и буржуек. Мне все время кажется, что это потому, что написать снег на мостовой не было ни малейшей возможности, он таял до того, как художник успевал выложить на палитру ложку белил, как ложку снега.
Но если снег выпадает ложками и поварешками, время становится жарким. Париж превращается в последний день Помпеи. Как будто бы парижан атакуют не снежинки, а вулканические камни и пепел. Снежный вечер здесь встречают со смесью ужаса и восторга. Что поделаешь – стихийное бедствие, небеса разверзлись и оттуда – страшное дело – сыпется замерзшая вода.
Вот машины буксуют на светофоре и не могут сдвинуться с места. Зеленый свет бессилен. На брусчатке лежит снег, и колеса проворачиваются зря.
Снега – всего ничего. В Москве на Баррикадной никто бы даже не притормозил на мостовой, а здесь машины во втором ряду гудят тем, кто в первом, и сами слушают грубые гудки из третьего ряда.