Макс снова поцеловал меня, а потом перевернул на спину. И обнял, прижимая к себе.
– Спи. Тот еще выдался денек.
– Верно. А ведь я даже не сказал тебе, что меня уволили.
– Как тебя могут уволить из собственной фирмы?
– Ну, не уволили… отправили в отпуск… – я покачал лежавшей на подушке головой. – Завтра. Я все тебе расскажу.
Через несколько минут я почувствовал, как Макс засыпает рядом со мной. Но, несмотря на гнетущую усталость, сон не шел.
– Макс.
– М-м-м…
– Что-то не так.
– По мне, так все в порядке, – пробормотал он.
Я повернулся и перекатил Макса на бок, так что он оказался лежащим спиной ко мне. Я обнял его и прижал к груди.
– Уже лучше, – проговорил я.
Мне нужно было за него держаться. Я не мог этого сказать, поэтому просто сделал. Черт возьми, казалось необходимым прижать его к себе и удержать, ведь нечто настолько хорошее не могло длиться долго. Или это всего лишь сон, и я проснусь в полуразрушенной хижине, обдуваемый порывами ледяного ветра…
* * *
Я проснулся посреди ночи, не дрожа от воображаемого холода, а окутанный настоящим теплом. Прижимаясь к Максу. В комнате было темно, лишь серебристый луч света косо падал из окна.
Мы с Максом даже почти не сменили положение. Или, может, я ему не позволил. Его голова лежала передо мной на подушке, а шея находилась в нескольких дюймах от моих губ. Я ощутил слабый запах одеколона, мыла и теплый аромат его кожи. Уткнувшись лицом ему в шею, я провел щетинистой щекой по коже. Мне хотелось вонзить зубы в плоть Макса. Поглотить его.
Он пошевелился, просыпаясь, и придвинулся ближе, прижимаясь ко мне. Потерся задницей о мою напрягшуюся плоть. Я выругался и почувствовал, как он хмыкнул.
– Не смешно, – прорычал я и прикусил его мышцу, выступающую между шеей и плечом, после ласково коснувшись места укуса языком.
Его дыхание со свистом вырвалось сквозь зубы. Он протянул руку и погладил меня по фланелевой ткани брюк.
– Хочешь?
– Да, – выдохнул я ему в шею и снова укусил. – Да, черт возьми.
Макс повернулся ко мне лицом, и мы начали целоваться с внезапно пробудившимся отчаянным голодом. Через какое-то время я затащил его на себя, стискивая бедра, пытаясь потереться возбужденной плотью о его естество сквозь ткань штанов. Он зарылся пальцами мне в волосы, другой рукой поглаживая тело, все настойчивей, быстрее, и я вновь упал на подушку.
– Черт, прошло слишком много времени. Как хорошо. Я совершенно…
– Бесполезен для меня? – Макс улыбнулся. – Тебе ничего не нужно делать. Я справлюсь. – Он уселся на меня, устроившись на бедрах, и стянул с себя футболку.