Отец резко повернул голову и взглянул на меня.
– Ты ведь этого не знал, правда? – спросил я. – Конечно, нет. Я начал пить уже в средней школе, чтобы справиться с твоим чрезмерным воспитанием. А потом ты отправил меня на Аляску, где нас избивали, применяли электрошок и смешивали с грязью, низводя до уровня пустого места. Когда я вернулся, ОксиПро был повсюду, и я безрассудно погрузился в него. Я выбрался лишь для того, чтобы Эдди не пришлось бороться с тобой в одиночку. Ведь после Аляски у меня не осталось особых причин, чтобы жить.
– Значит, ты еще и наркоман, – слабым голосом произнес отец. – Помимо всего прочего.
– Да. Наркоман в процессе выздоровления. Папа, я от многого исцеляюсь.
Я повернулся к Стивену, который поглядывал на мой чемоданчик, словно хотел схватить его и выбежать за дверь.
– У меня сотни ваших проклятых цитат. Полагаю, общественность, Управление по контролю за медикаментами и истцы в групповых исках захотят их услышать. Обещаю, так и будет. Потому что сейчас самое время убрать беспорядок, который мы устроили.
– Вы знали, – проговорил Стивен. – Я скажу им, что вы знали и пытались это скрыть. Вы все изучали… писали служебные записки…
– А потом вы в наказание предусмотрительно отправили меня в отпуск. – Я мрачно улыбнулся. – Спасибо за это.
Стивен выпучил глаза, потом повернулся к отцу.
– Эдвард, вы ведь знаете. Все, что я делал, – лишь на благо компании.
Не сводя с меня взгляда, отец проговорил:
– Убирайтесь! Мне нужно поговорить с Сайласом.
Во взгляде Стивена мелькнула тревога, и он медленно попятился.
– С вами свяжется мой адвокат. С обоими.
Когда дверь захлопнулась, отец пристально уставился на меня. Я, не мигая, смотрел на него.
– Чего ты хочешь? – наконец, спросил отец. – Если отбросить в сторону это дело с лекарствами, ты ждешь моего благословения? Хочешь, чтобы я смирился с тем образом жизни, что ты избрал, несмотря на все мои усилия тебя спасти?
Я фыркнул от смеха.
– Чертовски удивительно, правда? Еще вчера, да даже час назад, я бы упал на колени в надежде получить твое благословение, каким бы искаженным и испорченным оно ни было. Но сейчас? – Я пожал плечами. – Я жалею лишь о том, что впустую потратил много лет, пытаясь добиться того, в чем никогда не нуждался.
Он прищурился.
– Я тебе не верю.
– Неудивительно. Я много лет страшился тебя, сгибаясь перед твоей волей. Но с этим покончено. Моя личная жизнь тебя никоим образом не касается. – Я присел на край огромного стола и скрестил руки на груди. – Я здесь, чтобы обсудить дела компании. И задам вопрос получше. Чего хочешь ты?