Стиснув зубы, я пытался подавить волну скорби. Ради нее. Себя. Даже ради отца.
– Когда она умерла, моя жизнь развалилась на части, – продолжал отец. – Я не мог ее контролировать. Поэтому пытался вернуть все обратно, сделать так, как было раньше. Вновь собрать жизнь воедино. Чтобы больше не случилось ничего плохого. А страдали от этого вы с братом.
– Ну да, можно и так сказать, – сердито произнес я.
– Я не знаю, как это работает. Не понимаю, как все происходит между двумя мужчинами или двумя женщинами. Мне кажется, это противоречит естественным желаниям человечества. Не стану говорить, что я полностью смирился, но…
– Но, – зло проговорил я.
– Но я провел последние три года один в большом доме, а потом пришел сюда, чтобы поговорить с тобой и… – он неопределенно махнул в сторону столовой. – В этих людях столько тепла. За тем столом. Они все счастливы за вас с Максом, и это кажется так просто. Радоваться более естественно, чем цепляться за ненависть. В этом весь смысл, правда? Может и в самом деле ненормально ненавидеть кого-то за то, что не имеет к тебе никакого отношения. За различия или предпочтения, которые не разделяешь. Что скажешь?
– Для меня все это оказалось немножко сложнее, папа. С тех пор, как мне исполнилось семнадцать.
– Понимаю. Я просто хотел, чтоб ты знал – теперь в мире стало чуть меньше ненависти. Вот что я пришел сказать. Вечером накануне свадьбы.
Он сложил руки на коленях. Я сидел неподвижно, не зная, что говорить, чувствовать или думать. И мне вспомнились слова, что однажды произнес Макс, имея в виду собственного отца. Они проникли мне в сердце, спокойно дрейфуя над бушующим в нем морем смятения.
«Прощение нужно не тому, кого ты прощаешь. Оно для тебя. Чтобы сбросить с себя ношу и двигаться дальше».
– Можешь позвать медбрата?
Слова отца вырвали меня из мыслей, и я направился к двери. Жестом пригласил парня войти. Я чувствовал себя так, словно очутился во сне, существовал за пределами тела. А вокруг столпились тысячи эмоций, и все они боролись за внимание.
Вошел медбрат и, взявшись за кресло, повез отца к выходу.
– Подожди.
Я услышал, как слово слетело с моих губ. Он остановился.
– Я не… не знаю, что будет дальше.
– Я поеду домой, – проговорил Эдвард. – Не стану еще больше портить вам ужин. Завтра ты вступишь в брак и отправишься в свадебное путешествие, а когда вернешься… Может, мы сумеем поговорить. – Какое-то время он изучал меня, во взгляде льдисто-голубых глаз светилась мягкость, которой я давно уже не видел. – Ты хороший парень, Сайлас. Я знаю, что какая-то часть тебя борется со всем, что я на тебя вывалил. И ты споришь сам с собой, пытаясь понять. Свадебное приглашение, что ты мне прислал, – простая формальность, или ты и правда хочешь, чтобы я приехал?