Его рассказ занял не больше часа. Час на то, чтобы выслушать. А затем тринадцать дней, чтобы все вспомнить.
Я боролась с желанием порвать карточку на мелкие кусочки. Прежде чем углубиться в лабиринты памяти, я еще раз посмотрела на конверт.
Прочитала адрес. Свой адрес.
27620 Живерни
Шоссе Руа
Мельница Шеневьер
Стефани Дюпен
День первый
13 мая 2010 года
(Мельница Шеневьер)
Завещание
82
Я ждала в гостиной мельницы Шеневьер. Врач находился в соседней комнате, с Жаком. Я срочно вызвала его около четырех утра. Жак корчился от боли. Сердце у него билось с перебоями, как мотор в машине с опустевшим бензобаком, который еще какое-то время кашляет и чихает, прежде чем остановиться. Я включила свет и посмотрела на его руки – белые, со светло-голубыми линиями вен. Доктор Берже приехал через несколько минут. Вообще-то кабинет у него в Верноне, на улице Бурбон-Пантьевр, но не так давно он купил неподалеку от Живерни, на берегу Сены, очень красивый загородный дом.
Доктор Берже вышел из спальни примерно через полчаса. Я сидела на стуле. Ничего не делала, просто ждала. Доктор Берже – человек прямой, он не любит ходить вокруг да около. Между нами говоря, редкая сволочь – за счет местных стариков, которых обдирает как липку, пристроил к дому веранду и вырыл во дворе бассейн, – но в откровенности ему не откажешь, а я высоко ценю людей, которые не боятся резать в глаза правду-матку. Потому-то его у нас и признали. Семейный врач все равно нужен, а он или кто другой – какая разница?
– Это конец. Жак все понимает. Ему осталось… от силы несколько дней. Я сделал ему внутривенный укол, на пару часов он почувствует себя лучше. Я позвонил в Вернон, в больницу. У них есть свободная палата, сейчас они пришлют за ним машину.
Он взял свой кожаный саквояж и, чуть поколебавшись, добавил:
– Он… просил вас зайти. Я хотел вколоть ему снотворное, чтобы он поспал, но он отказался. Сказал, ему надо с вами поговорить.
Наверное, я выглядела удивленной. Скорее удивленной, чем подавленной. Берже счел нужным спросить:
– А вы-то как себя чувствуете? Справитесь? Может, выписать вам что-нибудь?
– Нет, спасибо, ничего не надо.
Мне не терпелось его выпроводить. Он еще раз окинул взглядом скудно освещенную комнату и удалился. На пороге еще раз обернулся. На лице читалась почти искренняя печаль. Еще бы, потерять такого хорошего клиента.
– Мне очень жаль, Стефани. Мужайтесь.
Я медленно пошла в спальню Жака, даже не подозревая, что предстоит выслушать его исповедь. И после стольких лет узнать наконец правду.
На самом деле история оказалась совсем простой, проще некуда.