Я не могу, не могу, не могу ему открыть.
Дверь, ведущая в башню, отворилась. Я услышала ее скрип. Правильно, я ведь ее не заперла. Не хотела осложнять жизнь тем, кто придет забирать мое тело…
Вот идиотка!
С лестницы донесся голос:
– Нептун, дружище, мне кажется, тебе лучше остаться внизу. Не уверен, что тебе разрешают подниматься наверх.
Господи! Господи!
Я сорвала с головы черную косынку. Волосы каскадом упали на плечи. Я двигалась быстро-быстро. На сей раз я приказывала своим ногам, и они слушались меня как миленькие! Попробовали бы взбрыкнуть!
Рывком выдвинула второй ящик комода и принялась рыться в куче старых пуговиц, катушек ниток, наперстков и игольниц. Уколола палец, но даже не заметила этого.
Они должны быть здесь!
Трясущимися пальцами я схватила две серебристые ленты. В голове одна за другой стремительно проносились картины. Вот Поль сидит во дворе мельницы на вишневом дереве, вот он отцепляет серебристые ленты и преподносит их мне, своей принцессе. Я в первый раз целую его и даю клятву, что буду носить эти ленты всю свою жизнь. Вот много лет спустя Лоренс гладит мои волосы, в которые вплетены те же ленты.
Господи, я должна собраться с мыслями.
Я снова подбежала к зеркалу. Честное слово, я к нему подбежала, я вас не обманываю. Дрожа и торопясь, я собрала волосы в пучок и повязала поверх него ленты.
И засмеялась нервным смехом.
Прическа, достойная принцессы, как говорил когда-то Поль. Прическа, достойная принцессы… Я точно сошла с ума.
Шаги приближались.
Опять стук в дверь. На сей раз – в дверь моей комнаты.
Слишком рано! Рано, я еще не готова!
Стук повторился. Негромкий, но настойчивый.
– Стефани?
Я узнала этот голос. Он остался почти тем же. Может, стал чуть более строгим, чем я помнила. Вчера он говорил, что хочет меня увезти. Господи, да я вся дрожу. Неужели это возможно? Неужели это еще возможно?
Я приблизила лицо к зеркалу в облупленной позолоченной раме.
Не разучилась ли я улыбаться? Я ведь так давно не улыбалась…
Я попробовала.
Уставилась в зеркало.
Старуха куда-то исчезла.
Из зеркала мне улыбалась счастливой улыбкой Фанетта.
На меня смотрели фиалковые глаза Стефани.
Живые. Совершенно живые глаза.