– Перейдем в следующую комнату? – мягко предложила его провожатая.
Желтая.
Комната была желтая. Все в ней было желтым – стены, шкафы, стулья. Потрясенный Серенак замер с разинутым ртом.
– Мы находимся в столовой, где Клод Моне принимал почетных гостей…
Серенака восхитила люстра. Затем его взгляд переместился на картину, что висела на стене. Пастель Ренуара. Девушка в огромной белой шляпе сидит, повернувшись в три четверти оборота. Он с изумлением всматривался в игру полутонов между длинными темными волосами и персиковой кожей юной натурщицы.
– Какая удачная копия, – сказал он.
– Копия? Вы уверены, инспектор?
Серенак внимательнее вгляделся в картину.
– Э-э… Ну, скажем, если бы я увидел это полотно в парижском музее, я бы ни на секунду не усомнился, что это оригинал. Но поскольку каждый знает, что в доме Моне нет…
– А если, – перебила его Стефани, – я вам скажу, что это никакая не копия, а самый что ни на есть настоящий подлинник?
Растерянность инспектора вызвала на лице учительницы улыбку.
– Только тсс… – добавила она. – Это секрет. Никому не говорите!
– Вы надо мной смеетесь…
– Ни в коем случае. Подождите, сейчас я открою вам еще один секрет. В доме Моне и сегодня можно найти – если, конечно, хорошенько поискать – не один шедевр. Они спрятаны в шкафах, в мастерской, под крышей. Их тут десятки! Полотна Ренуара, Сислея, Писсарро… Все – подлинники. Разумеется, картины самого Моне, в том числе «Кувшинки». И все тут, рядом, только руку протяни.
Лоренс Серенак смотрел на Стефани с недоумением.
– Стефани, зачем вы рассказываете мне сказки? Все знают, что это невозможно. Картины Ренуара и Моне стоят бешеных денег. Я уж не говорю об их культурной ценности. Да кто поверит, что подобные сокровища валяются тут, покрываясь пылью? Это… это просто смешно.
Стефани обидчиво надула свои прелестные губки.
– Лоренс, я охотно допускаю, что вы не в состоянии в это поверить. Но меня огорчает та легкость, с какой вы спешите объявить мои слова нелепым вымыслом. Ведь я говорю чистую правду. Кстати, многие жители Живерни в курсе, что в доме Моне таятся несметные сокровища. Но… у нас не принято об этом болтать.
Лоренс Серенак ждал, что учительница вот-вот весело рассмеется. Но ждал он напрасно. Хотя в ее глазах плясали озорные искорки.
– Стефани, – наконец не выдержал он, – простите, но вам лучше отрабатывать свои шутки на более простодушном слушателе.
– Вы мне по-прежнему не верите? Что ж, тем хуже для вас. Ладно, не будем об этом.
Учительница резко развернулась. Серенак был в смятении. Зачем только он согласился сюда прийти? Надо было назначить встречу в каком-нибудь другом месте. Но что толку теперь сожалеть? Слишком поздно. В голове у него все окончательно перепуталось.