— Ну что? Давайте первый тост с Новым годом, — разливая шампанское, запевает Жорин баритон.
— Давайте! С Новым годом! С новым счастьем! — подхватывает, вставая, хор.
Звон, ерзание, стук приборов о тарелки, «очень вкусно», «да, замечательно», «накладывайте, накладывайте», перешептывание молодых.
— Освежим… Пап, мы с Лелей поздравляем тебя с днем рождения. Желаем тебе здоровья, чтобы дома все ладилось, на работе…
— …денег побольше, — в бархат Митиного баритона вплетается Лелино серебро.
Выпивают. Закусывают. Жора заводится с пол-оборота:
— Да, денег бы не мешало. Вон в новостях бубнят, жизнь становится лучше и веселей, а пойдешь в магазин, так все наоборот. И патриотизм опять же. Раньше на страну трудились, стимул был идеологический. А сейчас, чтоб я на дядю хорошо работал, меня ух как надо заинтересовать. Зарплатой в основном.
— Да, пап, в тему, — плямкает, жуя, Митя. — Игорь, мой одноклассник, ты его знаешь, бросил бизнес и уехал, по-моему, на Гоа. Или еще куда-то.
— Я и говорю. Уходит молодежь в себя, вместо того чтоб пользу приносить.
— Я хочу работать в ЮНИСЕФ. Помогать обездоленным детям, — звенит Леля.
Немая сцена. Сам на диване притухаю от такой шняги.
— Где работать? — вступает Шурино меццо-сопрано.
— Это такой фонд ООН. Я в интернете нашла.
— Вы в Нью-Йорк переезжаете? Или в Женеву?
— Почему в Нью-Йорк? Я поищу, здесь наверняка есть представительство, — быстрый взгляд на Митю, который, делая вид, что его эта тема не касается, начинает листать лежащий рядом айфон.
— Ну-ну. А что ребенок, он есть будет?
— Она не ест оливье.
— Солнышко, ты будешь вкусный салат?
— Мам, тебе же сказали, нет, — Митя, стряхнув оцепенение, рубит ножом воздух.
— Баба, я хочу касу, — раздается из-под елки.
— Сейчас, Сонечка, сварю. А вы пока ешьте, закусывайте.
Шура, шурша новым лиловым платьем, уплывает на кухню, Эльза вприпрыжку несется за ней, за столом разливают остатки шампанского и снова вспоминают Новый год.
— Пап, хотел тебе фотки показать, — Митя берет верный айфон. — Это наше селфи. Прикольно, правда? Это мы в парке отдыхаем, летом еще. Это закатное небо, осень уже. Красиво, правда? Леля. Леля с Леликом.
— Да, прикольно. А что работы для выставки? Собрал? Как дела с ИП?
— Не собрал. Пока никак.
Сын с невероятной заинтересованностью начинает рассматривать пироги, наконец выбирает нужный, кладет на тарелку, но не ест, а сомнамбулически погружается в айфон. Леля, контролируя мужа и свекра из-под опущенных ресниц, достает из кармана джинсов гаджет той же модели, только новенький и розовенький, и я понимаю, что это мужнин подарок и что не видать мне сегодня релакса на желанных ручках, как своих ушей.