— Балсик, давай ты как будто будес мне лассказывать сказку, а я как будто буду понимать котиный язык.
— Давай, мрр. В интернете одна тетенька придумала для своей доченьки интерпретацию известной сказки, я развил тему, в общем, некоторые слова ты потом выучишь. Живет, стало быть, там, за занавесками, большая-пребольшая курочка, курища прямо. И по всему ее огромному телу рассыпаны пятнышки, отчего ее и прозвали Рябой. Пятнышки эти на самом деле звездочки, а курочка — бескрайнее небо, называется вселенная. Когда выкатывается на небо золотое яичко-солнышко, встает с постели дед-утро. И хочет дед… Ну, ясно, чего он хочет, яичко разбить и зажарить на завтрак. Пока собирается, то-се, сменяет его баба-день. Любуется она солнышком-яичком, любуется, а тоже, знаешь, голод не тетка. Отлучилась баба за сковородкой, откуда ни возьмись мышка, маленькая, как непродолжительный вечер, ать хвостиком, хлоп яичко, и тю-тю. Ну, зачем все плачут, не знаю, потому что на небе вскоре появляется новое яичко, не золотое, а простое — луна. Да и кому плакать-то? Деда с бабой уже и на свете нет. Тут и сказочке про смену времени суток конец.
— Ты так глустно мул чал.
— Почему грустно, я вроде весело рассказывал.
— Как будто пло смелть.
— Ничего себе ассоциации. Я имею в виду, рановато тебе о таких вещах задумываться.
— Я умлу и пелеселюсь на небо. А ты?
— Вряд ли, мрр.
— Ты тозе пелеселисся, я тебя с собой забелу, будем там длузыть.
И тут меня пробило: ничуть не рановато, в самый раз. Зачем тебе, сокровище мое, здесь оставаться? Ничего хорошего будущее не предложит. Ты и так не свободная, а вскоре — поверь, недалек час — окончательно станешь маминой подкаблучницей. Подомнет материнская любовь твою волю, подменит настоящий, присущий всем детям рай в душе выдуманным чувством вины. Вина — нитка, за которую любимый манипулятор будет тебя впоследствии дергать, канат, которым по рукам и ногам свяжет. Только трепыхнешься, захочешь, допустим, к бабе с дедой в гости поехать или с друзьями потусить, канат — раз, и натянулся. Из-за тебя, непослушной, нечуткой, жестокосердной, мама расстроится, сильно огорчится, а то и заболеет.
Говоря, я ласкался, урчал, бодался, выталкивал Соню с кровати. Тянет ко мне ручки — отползаю, придвигается ближе — отодвигаюсь к краю. Прыжок — я на полу.
— Мрр.
— Балсик, ты куда?
— Иди за мной, мрр.
— Подозди меня.
— Я лягу тут, на подоконнике. Он широкий и теплый от батареи. Забирайся ко мне, мрр.
— Сейчас я к тебе забелусь.
На чем мы остановились? Черт, голова сейчас лопнет. Да, так о каких нормальных взаимоотношениях со сверстниками может идти речь? Какая же дорога уготована подростку, который не находит общего языка с одноклассниками? К гадалке не ходи — интернет, всемирная паутина, в которую маленькая мушка влетает абсолютно добровольно. Там, в прекрасном и яростном мире, тебя ждут не дождутся союзники, соперники, встречи, расставания, иллюзии, фантазии, откровения, соблазны, эмпатия, остракизм, они наполнят твою жизнь смыслом и сделают ее реальнее реальной.