— Ты уж объясни, что значит по собственному желанию. Поскольку у меня прямо противоположная информация.
Конечно, Светлана не упустила шанс уколоть его лишний раз, и Никита продолжил свою версию его увольнения.
— Аж ногами топал от негодования. Его можно понять. Покупая нашу газету, что в ней первым делом ищет рядовой читатель? — Никита выдержал эффектную паузу и закончил: — Правильно. Мою колонку. — Он выразительно вздохнул. — Да… Тяжело придется Горынычу. Ты же понимаешь, как трудно в наше время найти ценного сотрудника для хилого издания, которое существует в условиях рыночной экономики без вспомоществования со стороны в виде госсубсидий.
— Трепло ты, — ровным голосом сказала Светлана. — Вот скажи мне, какого черта ты полез в дела Лагоева, будь он неладен. Какое тебе дело до его универсама? Он тебе жить мешает? — пристально глядя в глаза Никите, спросила любимая. — Там, кстати сказать, ежедневно отовариваются сотни людей.
Никита невольно отвел глаза в сторону.
— Светик, ты не представляешь себе, что там творится, — сказал он. — За витриной универсама.
— Нет, не представляю. И знаешь почему?
— Ну?
— Потому что есть соответствующие органы, и пусть они разбираются с этим.
— Но кто-то должен привлечь их внимание. Этих так называемых органов.
— Вот ты и привлек. Только не органов. А самого Лагоева. И сам знаешь, чем это кончилось для тебя, — резюмировала Светлана.
Никите нечем было возразить. Светлана отпила кофе.
— И все-таки я до сих пор не могу понять, зачем ты наехал на него.
— Он негодяй, — вяло сказал Никита.
— Ничто не совершенно в этом мире, — парировала Светлана. — И судят в нем за конкретные преступления, подпадающие под статью, а не за нравственное уродство. Или ты что? Стремишься к идеалу? Так его нет.
— Есть, — возразил Никита.
— И где ты его нашел?
— Сейчас вот вижу перед собой. Это ты.
Светлана сморщила носик. Это у нее здорово получилось. Изящно.
— Не подлизывайся. Я терпеть этого не могу.
— И не думал! — возмутился Никита.
— Вернемся к Лагоеву. Ты раскатал о нем разгромную статью. И не привел ни одного доказательства. А ты подумал о том, что в вашей газете печатается его реклама?
— Но мою статью напечатали в другой газете и без имени! Значит, Горыныч с газетой кристально чист.
— Но все знают, кто ее автор. Ты! А знаешь ли ты, почему ее напечатали в другой газете?
— Нет.
— Потому что она издается на деньги Аванесова — прямого конкурента Лагоева. А зять Горыныча работает у Лагосва завотделом. Именно ему ваша газета обязана рекламой. И теперь его дальнейшая работа у Лагоева, который, кстати сказать, поклялся никогда больше не размещать рекламу в вашем желтом листке, под вопросом. Теперь сам видишь, скольких людей ты подставил.