— Анна. Значит, почти Каренина, — ухмыльнулся Лупус.
— Увы, Лев Ульянович, я не пристрастна к морфию и не имею желания бросаться под поезд.
— Мы знаем роман Толстого? — удивился Лупус.
Анна помолчала, потом, прищурив глаза, произнесла:
— Я не всегда жила при этом заведении.
— Понятно, война, революция, разруха.
— Почти, — не стала она рассказывать Лупусу свою историю, умолкла.
— Хорошо, Анна. Сегодняшним вечером вы составите мне компанию и будете выдавать себя за мою жену, пусть ее тоже зовут Анна.
Пашка метнулся в комнату, по пути сбив стул. Голова, как ни странно, прошла, боль отпустила. И билась мысль: «Нашли, собаки». Револьвер лежал под подушкой, второй в коридоре в сапоге. В комнату соваться было поздно, там кто-то был.
Кирпичников вначале рванул за ручку двери, потом приложился плечом. Дерево стояло непоколебимо, только плечо обожгла тупая боль. Аркадий Аркадьевич поморщился.
Оставалось только ждать, когда закончатся события в квартире.
Сотрудник, стрельнувший для острастки в потолок, теперь притаился за большим дубовых шкапом и прислушивался.
Пашка остановился и потом, стараясь ступать на носках сапог, сделал два шага к обуви, брошенной на коврик рядом с дверью в комнату. Склонился, пошарил рукой и сжал пальцы на рифленой рукояти. Достал и шумно вздохнул, не заботясь, что его услышат. Сердце успокоилось, и Пашка прошептал, подбадривая самого себя:
— Теперь посмотрим, кто кого, — и коснулся стволом губ. Патронов было немного, всего лишь те, что в барабане. — С собой, если что, заберу не одного.
Громов тронул за рукав начальника.
— Может быть, с улицы? — едва слышно прошептал он.
— Не успеем, надо было сразу, — шепотом ответил Apia дий Аркадьевич, не поворачивая головы.
Голоса доносились глухо и невнятно. Пашка напряг слух, прицелился в дверь, поводил стволом то вправо, то влево, потом опять прислушался. Вытянул руку и выстрелил.
Кирпичников вздрогнул от грохота, раздавшегося по ту сторону двери. Пуля пробила дерево, потеряв убойную силу, но продолжила полет, обдав горячим воздухом щеку Громова. Сергей Павлович юркнул за стену и прижался к ней спиной.
Аркадий Аркадьевич остался стоять на месте, не пошевельнувшись. Только до боли сжал зубы.
Из квартиры раздался далекий выстрел.
— Сотрудник, — прошептал губами Кирпичников.
Пашка слился со стеною, хоть какая-то, но защита. Пуля пролетела в открытую комнатную дверь и вонзилась куда-то вверх, откуда посыпалась мелкая белая пыль. Бандит не произносил ни слова, осторожничая, чтобы по звуку не определили, где он находится. Хотел было ответить, но сдержал себя. И так на один патрон стало в барабане меньше.