— А нам пора, — Гера посмотрела на Марка и Беллу, которая уже пришла в себя, но не понимала, что — происходит.
Гера лишь немного развела руки, и земля стала стремительно удаляться. Затем они оказались в густом тумане, с летящими в нем призрачными розовыми фигурами, одна из которых следовала за ними дольше всех. Марку стало казаться, что не он летит через какую-то субстанцию, а вся субстанция мира сейчас протаскивается сквозь него, как сквозь сито. Потом он перестал видеть Беллу и Геру, но перед ним отчетливо стали проноситься эпизоды его жизни, и с особой яркостью возник недавний — когда он не помог человеку в туалете. Затем они словно выскочили на поверхность и оказались на берегу дивного озера, с прогуливающимися на его берегах людьми в хитонах, под огромным бирюзовым кольцом, которое парило высоко над всеми.
Марк почувствовал твердую почву, свежий ветерок и собственную тяжесть.
— У тебя тоже?.. — Юноша руками постарался показать Белле мелькание сцен из своей жизни, которое только что наблюдал.
— Да, — произнесла Белла, еще находящаяся под впечатлением от увиденного.
Гера взглядом отыскала кого-то на берегу и подала знак подойти. Сама же обратилась к человеку, который уже стоял рядом с восторженным видом.
— Слышала, что ты родишься в другой касте, Птоломерх, в которой твое осознание станет развиваться быстрее. Поздравляю.
— Спасибо. Я счастлив. Ведь в новой касте я быстрее натренирую осознание.
— А то ты к нам зачастил в последнее время.
— Мне пять раз отрубали голову там, — Птоломерх смущенно улыбнулся Марку, кивнув на озеро.
— За что? — автоматически спросил юноша.
— Ну, первые три раза за атеизм, это чтобы я сам побыстрее убедился в своей ошибке.
— Три раза?!
— Да, беда в том, что, когда перерождаешься, не помнишь, что было здесь, — Птоломерх показал себе под ноги, — и что было до этого.
— А еще два раза?
— За протесты против кастовой системы. Правда парадоксально?
— Да, пожалуй, — ответил Марк.
Подошедший по знаку Геры человек показался очень знакомым. Но узнал его Марк только по огненно-рыжим волосам, настолько он изменился. Это был художник Анри, с которым они встретились в городской тюрьме.
— Меня просили о тебе позаботиться, следуй за мной, — покровительственно произнесла Гера.
Анри кивнул и улыбнулся Белле и Марку. Все они двинулись за Герой, прочь от озера, из которого одни люди выходили и в которое другие входили.
— Вы тоже умерли? — радостно спросил Анри.
— Не знаем еще, — честно признался Марк, — вся жизнь пронеслась перед глазами.
— У меня тоже, — сказала Белла.