Антонина выпрямилась и бессильно откинулась на мягкое, неправдоподобно и раздражающе уютное сиденье. Всмотрелась в уменьшающуюся корму серой иномарки:»… 18 40 35». Не из очень дорогих, вроде «Мазда»… На кой ляд ей их номер? Сдвинула и сжала бедра, проверяя, не вытекло ли чего со страху: раньше случалось. Порядок… Снова взглянула вперед: номер «Мазды» уже не разобрать — и черт с ним! — но сама тачка не уменьшается. Да она едет, гонит за ними! Правильно говорила мамочка в родном тихом Старозыбкове: «Ты, Тонька, сперва сделаешь, а потом подумаешь!» Положим, сейчас сделала правильно. Не торчать же было у аптеки, и уж тем более не разворачиваться же ей там: не полисы замели бы, так гаишники. И не гоняется она ни за кем: на этом бульваре налево не повернешь до площади, а уж на первом съезде… Почему это в аптеке не ухает, а позади не слыхать полицейских сирен? Давно ведь везде эти электронные штучки, рядом с тачкой пройдешь только — начинает завывать и подфарниками тебе подмигивать… Блин!
Проскакивая мимо внезапно затормозившей «Мазды», Антонина чуть не задавила «Кота» — и когда успел выпрыгнуть? Оглянувшись, увидела, что он, вбегая во двор (и что ж там за двор? — не припомнить теперь), грозит ей черным кулаком. Сбить не сбила, а вот ледяной водичкой обдала! Оттепель, снеговая каша, «местами гололед» — даром, что ли, Филатыч так жался сегодня, когда попросила ключи от тачки… На этот раз она не испугалась, что налетчики ее рассмотрели: вспомнила, слава Богу, что Филатыч, этот любитель делать из дерьма конфетку, поставил на свой «еврейский танк» шикарные, как их там, мафиозные стекла. Вот ведь дура: стекла затемненные только, а не бронированные, на такие и у него кишка… Сзади, у «Мазды», возня… Что? Вроде усаживают кого-то в машину… Поворот! Все теперь… Все?
Наскоро огляделась и, буквально на пятачке развернувшись, пристроилась за «мерсом», ожидавшим возможности выехать на бульвар. Боже, зачем ей это? Серая «Мазда» мелькнула на фоне по-весеннему черного чугунного ограждения бульвара, «мерс» солидно вывернул за ней. Антонина не боялась, что упустит грабителей: они, понятно, сбросят скорость перед площадью, где обязательно торчит гаишник, — не самоубийцы же… Ан нет, именно самоубийцы: кто ж еще средь бела дня решится наехать в центре на обменный пункт?
Теперь лишь бы не проскочили на площадь перед красным светофором. Нет, он горит, а «Мазда» стоит, голубушка серенькая, перед троллейбусом, вроде как прячется за ним от регулировщика. Кто-то там у них, в «Мазде», наверняка поглядывает назад. Едва ли ее тачка возбудит подозрение: скорлупка мало что неказиста, но и покрашена в последний раз не то в мышиный, не то в крысиный цвет. Подлец Филатыч во всем такой: у него и квартирка снаружи — плюнуть некуда, а внутри развел пошлую роскошь. Блин, неужто он и на нее, красотку Антонину, глаз положил по этому самому принципу? Мужики, кто спорит, народ тупой, но иногда… Зеленый! Обходят троллейбус, и если не мухлюют специально с огнями поворота, поедут прямо… Не притормаживают, не сигналят, снова прямо. Слишком отставать тоже не с руки: за бульваром перекресток, могут исчезнуть. Нормально: выезжают на мост, тут уж она их не упустит! Да вот только зачем оно ей? Выклянчила тачку у Филатыча смотаться за-заграничным аспирином — и увязалась за грабителями… Что бы поехать в общагу, Машке рассказать? Да Машка и про Филатыча не поверила, обиделась, что заливает. Как ей «Кот» кулачищем-то помахал! Смотрится он вроде ничего, даже в бесформенном, ужас как давно не модном спортивном костюме. Катят себе прямо Воздухофлотским проспектом, не иначе как в аэропорт намылились. А что? Тоже придумка: взяли валюту — и в Турцию, а ты, Тонечка-душечка, им платочком помаши. Надо будет придумать, чем бы Филатычу мозги запудрить, ревнив ведь, и еще как ревнив, старпёр перекрашенный, хоть виду не подает, все больше поучительные истории рассказывает… Нет, до аэропорта не едут ребятки: перестроились в левый ряд, включили сигнал поворота. Впереди Малявская площадь, неужто будут клумбу объезжать? Господи мой Боже… Антонина похолодела. Только не это, нет! Если в «Мазде» курсанты Академии МВД, ей кранты. Сегодня же выйдут на владельца тачки, а Филатыч ее мгновенно сдаст. Ушлые парни, злые. Антонина на первом курсе, сдуру, позволила снять себя одному из них, так не чаяла уже живою из ихней общаги выбраться… Вдруг увидела, что стоит у бровки, хотя совершенно не помнит, как вильнула в правый ряд и тормознула перед остановкой. Если повернут к этой полицейской своей Академии, она двинет по проспекту прямо и возвратится в центр через Шулявку.