«Вставай, боец, твоё дежурство.»
Что спал, что не спал. Всё тело ныло — словно его отпиннали два десятка пьяных гномиков. Напившись воды, почувствовал сильный голод. Да твою же через печень!
«Время пребывания в безопасной зоне подходит к концу. innocens N 13, удаление произойдет принудительно через: 25. 24. 23…»
— Вставай, пернатый! Время обеденного перерыва закончилось.
«Из-за твоих метаний я уже минут пятнадцать не сплю.»
— Жрать хочу! — произнес я в свое оправдание. — надо добыть чего-нибудь съестного, и рюкзаком обзавестись, чтобы носить с собой все необходимое.
Отсчёт закончился, и нас с вороном выбросило наружу. Птиц тут же взмыл в серое, затянутое тучами небо. Я же пригнулся к земле и в несколько шагов оказался у плиты, укрывшись за ней. Так себе укрытие, если честно.
«Вижу двух человекоподобных уродцев. Похоже, идут по чьему-то следу. Не высовывайся, что-то мне не нравятся их свинячьи рожи. Да и вооружены они серьезно — один арбалет и два копья. В общем, сиди, как мышь.»
Я и сидел, вертя головой на все триста шестьдесят и периодически слушая рычание своего желудка. Ожидание затягивалось, я даже подумывал вернуться к ручью и напиться, когда птиц вновь заговорил:
«Они пришли за Старшей гончей, по следам. Думали, что тварь одна, и ранена, вот и отправились в догонку. Вернее, их послал кто-то. Чую, этих свинолюдей ждёт сюрприз, в лице второй гончей. Адские собачки уже засекли незванных гостей и заходят к ним со спины. О, арбалетчик что-то почувствовал!»
До меня донёсся такой знакомый рык Старшей гончей, внезапно перешедший в скулёж. А затем послышались человеческие крики, полные отчаяния. Я с трудом удержал себя, чтобы не броситься на выручку людям. Сказано же, там какие-то свинорылые, да и гончая — не тот противник, на которого ходят одним ножом.
Мои терзания нарушил взволнованный голос ворона, прозвучавший в голове необычно громко:
«Новобранец, чтоб тебя чесотка одолела, живее тащи свою задницу сюда! Бегом!»
К месту боя я подоспел, когда всё было кончено. Одна туша гончей валялась в стороне, с торчащим из глазницы оперением стрелы, а точнее — болта. Вторая, с развороченным брюхом пыталась подползти к человеку с оторванной по плечо левой рукой, из которой хлестала кровь. Тот, в свою очередь, пытался отползти от твари подальше, отталкиваясь ногами и пытаясь зажать здоровой рукой страшную рану, превратившую всё лицо в кровавое месиво. Явно не жилец.
Другой человек, абсолютно голый, лежал ничком на земле, голова вывернута под неестественным углом.
«Хватай копьё, идиот, потом в гляделки играть будешь!»