Одна зала, вторая. Следующая была с алтарём, и мы не успели. Двери, ведущие наружу, уже распахнулись, а в них, возвышаясь на добрые три метра, расположился Марух. Змеелюд скалился.
— Куда вы с-собралис-сь, мяс-со? Я ещ-щё не закончил с-с вами.
— Бах! — в замкнутом помещении звук выстрела оказался особенно громким. Сержант, которого я не предупредил о своем намерении, завыл, схватившись за голову. Даже меня оглушило. А вот змеелюд никак не отреагировал. Лишь выставил перед собой руку, словно собирался жестом остановить пулю. И остановил!
— У меня три с-сферы душ-ши, глупец! Я для вас-с с-слиш-шком с-силен!
— А так? — пока Марух толкал пафосную речь, я вернул ружьё за спину, извлёк меч и в два прыжка очутился у алтаря, а вернее жертвенника. Взмах, активация способности, — дзынь!
— Не-ет! — крик жреца, наполненный яростью и страхом одновременно, прозвучал для меня сладкой музыкой. Мой удар оставил лишь небольшую засечку на белом камне. Что ж, придется опять потратиться. Влил в клинок десять сил Веры Его, и вновь нанес удар, вложив в него всю злость.
Грохнуло так, что у меня заложило уши. В грудь ударило что-то тяжёлое, выбив дыхание и швырнув меня назад, словно тряпошную куклу. Последнее, что я почувствовал, это удар затылком о стену, а затем навалилась тьма.
Сознание возвращалось урывками. Вот я чувствую, как на груди разрывают одежду. Следующий миг — меня куда-то волокут, придерживая за плечи. Затем монотонный голос ворона:
«Очнись, боец. Очнись, или сдохни уже, иначе я сам тебя добью.»
Очнулся от похдопывания по щеке. Открыл глаза, и на фоне белого потолка увидел человеческий силуэт.
— Пить! — заветное слово само сорвалось с губ.
— Ага, и жрать! — прозвучал надо мной голос Сержанта. — Держи.
Холодная, живительная влага враз вернуло моё сознание в этот проклятый всеми мир. Я закашлялся, попытался подняться.
«Наконец-то очухался, салага. Я уж думал, помрёшь.»
— Где мы?
— В оазисе, обновлённом. — первым ответил Сержант. — после того, как ты разрушил жертвенник, прозвучала сирена. Она всегда звучит за десять минут до реинкарнации.
— Марух?
— Змеелюд что-ли? Забрали его. Стоило тебе расколоть эту белую тумбу, как он рухнул замертво. Хвост пропал, чешуя. В общем, в человека превратился, посмертно.
— Чем меня так приложило? — в голове начала складываться картина произошедшего.
— Не одного тебя. Меня тоже отбросило взрывной волной, но я стоял дальше, не так сильно ударило. Поднялся, собрал твои шмотки, тебя за шкирку и наружу. Еле успел до реинкарнации.
Я всё же нашёл в себе силы подняться с дивана, на котором лежал. Осмотрелся. Обычная квартирная комната, с большим окном и балконной дверью. Старая мебель, на столике допотопный телевизор. Словно очутился в квартире бабушки, по материнской линии.