Русские эмигранты и их потомки. Истории успеха (Арье) - страница 115
Медленно, но верно слухи о красоте и таланте новой танцовщицы с броским псевдонимом расползаются по Милану. Даже сейчас, когда эталон женской красоты сильно изменился, при просмотре сохранившихся видеозаписей её выступлений становится понятно, что она просто не могла остаться в тени. Евгения одновременно походила и на античную мраморную статую, и на женщину-вамп. Идеальные пропорции, удивительная стройность, матовая кожа в сочетании с ярко накрашенными губами и широко раскрытыми глазами делали из неё настоящий секс-символ. Зрители уже не знали, на что обращать внимание в первую очередь: то ли на саму красавицу, то ли на её необычные «свободные» танцы, в которых без труда прочитывалось что-то восточное.
Выступления Я Русской походили на наполненное тайным символизмом поклонение древнему языческому божеству в исполнении прекрасной жрицы. При этом ей удавалось обходиться без малейшего намёка на вульгарность. Природный эротизм умело сочетался в её танце с плавными движениями и грацией, что свидетельствовало о настоящей одарённости. А любое дарование и умение им грамотно распорядиться рано или поздно вызывает уважение.
Те, кто хотел видеть в молоденькой эмигрантке симпатичную пустышку, которая только и умеет, что выгибать руки и ноги под нужным углом, глубоко ошибались. Евгения подходила к своему делу со всей серьёзностью, пытаясь разработать свою собственную философию танца.
В 1927 г. в возрасте 25 лет она выпускает свою первую книгу «Танец как способ бытия», которая была переиздана через год.
Кадр из фильма «Юдифь и Олоферн»
Название говорит само за себя – содержание книги совсем не поверхностное. Это может быть странно для обычных зрителей, но абсолютно естественно для самой Евгении, которая уже полностью посвятила всю себя танцу. А для того, кто собрался отдавать всё своё время и силы чему-либо, оно обязательно будет наполнено важным (если не сказать вселенским) смыслом. И уже даже не суть, идёт ли речь о спорте, искусстве или бизнесе. Для увлечённых людей любой предмет может стать смыслом бытия.
Конец 1920-х годов наиболее плодотворен для нашей героини: в 1928 г. в Театре Эспозицьоне (Teatro dell'Esposizione) в Милане она производит фурор, исполняя «индийскую мономимическую легенду» – «Сумитра». С помощью пластики и движений она пытается оживить образ мифической индийской царицы из эпоса «Рамаяна», распознавшей в Раме спустившегося на землю бога. При этом следует сказать, что одним из главных элементов танцевальной философии Я Русской стал уход от нарратива, от прямого повествования. Если большинство классических балетных танцев задумывались исключительно в контексте какой-либо истории, которая «рассказывалась» зрителю, то русская танцовщица намеренно уходит от этого приёма. Для неё нарратив – элемент литературы или песни, но никак не танца. По её замыслу настоящая танцовщица не должна рассказывать – она должна быть тем, что она танцует, должна уметь станцевать не только человека, но и любое явление – дождь, ручей, волны.