- Это подло, Артём! — резко прозвучал совсем рядом ещё один голос.
Тоже знакомый. Это был Олег. Который тогда поймал Ипполита.
- Да ты не понимаешь! — с раздражением сказал Морозов. — Я их разнял. Этот мудохал вот этого. А этот теперь что-то совсем с катушек слетел.
- Это подло, Артём, — упрямо повторил Олег. — Так нельзя.
- Ты думаешь? Ну ладно… Тебе же виднее. Тебе же всегда виднее!.. Ну всё, детишки. Урок закончен. Можно расходиться. Видите, учитель пришёл и отправляет всех в кроватку. Свободны.
Он повернулся и пошёл. Олег посмотрел ещё немного на нас и двинулся следом.
Мочка закашлялся и завалился набок на траву.
- И что? — глухо сказал он. — Как, говоришь, нам выигрывать?
Меня стал разбирать смех. Я тоже облегчённо завалился, с наслаждением ощущая щекой колючие сухие травинки и твёрдую настоящую землю, из которой они росли. Смеяться было больно.
- Не знаю, — сказал я.
Глава 26. Слонёнок и Старый
- Кирилл, неважно выглядишь, — ЕП внимательно всматривался в меня. — Трудные времена?
- Обыкновенные, — сказал я, не зная, куда мне спрятать своё лицо.
Куда же мне его спрятать с первой то парты? Вот ЕП теперь радость — любоваться на такую красоту.
Весь вчерашний день мне обещали второй фингал. От судьбы не уйдёшь. Скоро будет светить лучше первого. А пока что был просто здоровенным тёмным отёком. Автор выглядел вполне прилично — Морозов его бил чрезвычайно аккуратно, практически без видимых последствий. А по моему лицу будто трактор проехал — в зеркало я утром вглядывался минут пять, не меньше, исследовал, а потом понял, что ближайшее время лучше зеркал избегать. Побаливало везде, но, правда, довольно умеренно, только жевалось с трудом. Хорошо хоть, все зубы оказались целы, после визита к стоматологу это бы совсем смешно получилось. И нос целый. Мне его уже ломали, неприятная вещь, долго заживает.
Виктор Робертович перед пробежкой поинтересовался нет ли у меня проблем. Какие проблемы? — удивился я. Без притворства. Лицо зарастёт, не в первый раз, да и не в последний наверняка. Перетерплю. А вот на душе было весело. Хорошо было. Легко. Будто узнал о себе что-то неожиданное и неожиданно привлекательное. По сравнению с которым привлекательность или непривлекательность лица — факт второстепенной важности.
Так что — да. Мне искренне было неловко перед ЕП за то, что ему придётся некоторое время лицезреть эту мою некрасивость.
Он, похоже, как обычно всё понял.
- Ну ладно, — сказал. — Заживёт. Зато теперь симметрия. Хорошо, что нос цел. Он же у тебя, кажется, уже был сломан? Почти незаметно. Грамотно вправили.