- Мы не пользуемся! — крикнул Мишин.
- Это — да, — ЕП с довольным видом улыбнулся.
- А второй вариант? — спросил я.
- С ним сложнее. Как бы это лучше объяснить? Ну вот смотрите — есть смена времён года. Механику этого процесса нам, в принципе, объяснили. Но как же всё это сложно и расчётливо устроено — этот точный наклон оси, эта непонятно почему горящая звезда. Да там вообще! Я даже думать в ту сторону боюсь. Там слишком много непознаваемого для моего всё-таки человеческого понимания. Но вот то, насколько правильно то, что есть времена года — тут у меня лично сомнений нет. Особенно у нас в средней полосе они гармонично себя проявляют. В полной мере. Повезло нам.
- Да уж, — мрачно проворчал сидевший сзади меня Киселёв.
Я бы тут тоже поспорил с ЕП. Осточертело уже плескаться в этом ледяном озере каждый день.
- Понимаете? Тоже какая-то детская придумка. Даже смешная. Но опять же — какое невероятное по мастерству воплощение… Вот понимать эту правильность — это и есть второй вариант… Но до него ещё надо дорасти. А чтобы расти — нужно питаться. Так что — за мной.
Пока я вчера ездил к зубному — произошла ещё одна неприятная вещь. Илюха Старцев из нашей пятёрки заболел и слёг в медчасть. Что-то с животом, подробности были неизвестны. Вообще, Илья отличался отменным здоровьем. Всегда с румянцем на щеках, смешливый — хороший парень. Правда, так до сих пор и не раскололся, как в специнтернат попал. Плавал лучше всех, три стиля знал, и даже баттерфляем немножко мог. Виктор Робертович отпустил нас, "Фиалок", после обеда отнести Старому еды и заодно проведать.
Илья лежал, подтянув одеяло двумя руками, будто кто-то пытается его отобрать, и с каким-то, как мне показалось, испугом глядел на нас. Румянец его теперь, наоборот, выглядел нездоровым. Ко лбу прилип тёмный завиток короткой чёлки.
Видно было, короче, что всё не очень хорошо. Я опять подумал про Забеги. Только ведь почувствовал настоящее вдохновение, только надежда появилась — и на тебе. Сначала Мочка меня не понял, а теперь и вот это. Состава у пятёрки нет. И что теперь? Такого за три месяца у нас ещё не было. Как-то так получалось, что даже если кто-то заболевал, то к Забегам всё равно выздоравливал и все наши пятёрки всегда оставались в полном составе. Что же теперь будет? Внезапно я почувствовал стыд. Человеку плохо, а я всё о себе, о своих планчиках.
На вопросы пацанов Илья отвечал будто нехотя. Сказал, что болит живот, что доктор подозревает аппендицит, повезёт скоро в клинику на обследование. О чём ещё спрашивать — было непонятно. Мочка с мрачным видом стоял у двери.