- Идиот, — сказал я и разжал пальцы.
Ножичек бессильно шлёпнулся на горку очисток.
Отчего-то я чувствовал просто невероятное облегчение.
С этого момента моё отношение к Мочке стало меняться. Не скажу, что оно сделалось хорошим. Не такой это был человек. Просто — стало меняться.
- На втором курсе 17 человек, — сказал я через некоторое время спокойной чистки. — Ты считаешь, что троих закопали в лесу?
- Может быть… А может и нет. Может, не так всё тупо. Я здесь пока ничего тупого не встречал. Кроме чтения про Гарри Поттера.
Я снова заржал. Он подождал, пока я посмеюсь, и сказал:
- Я пытаюсь довериться. Первый раз в жизни.
- Значит, троих из нас тоже… Того.
- Может, и не троих, — Мочка не выдержал, разрезал картофелину, в которую слишком углубился и раздражённо выбросил всю. — Я вижу больше кандидатов. Человек пять минимум.
- Кого это?
- Тебя, например.
- В смысле — меня?! Да я же вроде… Да ладно… У меня же всё нормально.
- Нет. Не всё.
- А что не так? Не понимаю.
- А ты подумай.
Больше на эту тему я от него ничего не добился.
Вскоре пришёл Степаныч. Оказалось, что уже время ставить картошку вариться. А у нас была готова только половина, немного мы заболтались.
- Ну что же вы так товарищей подставляете, — проворчал он, сгребая и чищенную, и нечищенную вперемешку в две здоровенные кастрюли.
У него были кудрявые полуседые бакенбарды и здоровенная лысина, плохо сочетавшаяся с красной разбойничьей физиономией. Утром он был сосредоточен и раздражителен, а сейчас уже вполне коммуникабелен. Причина этой перемены легко угадывалась по характерному запаху.
- Сдать бы вас взводному, — сказал он. — Но пока прощаю. Только чур больше без залётов.
Мы накрывали, убирали, мыли, помогали Степанычу перетаскивать продукты со склада, при этом я зашиб себе палец замороженной половиной свиной туши. После ужина подняли стулья на столы, помыли полы, вернули стулья и заменили скатерти. Вернулись почти уже к отбою. Я лично устал очень. Не физически, а как-то по-другому. Не привык я трудиться. Но и было чувство удовлетворения, не скрою. Довольно приятное.
За обедом действительно появился Ипполит. Был он необыкновенно серьёзен и сосредоточен, будто усиленно решал внутри какую-то проблему. На мои общие вопросы отвечал односложно и неохотно. Да у меня и времени не было с ним разговаривать.
Я довольно подробно описал эти первые недели своего пребывания в Школе, чтобы вы могли хорошенько почувствовать ту атмосферу, в которой я оказался и те перемены, которые начали во мне происходить. Да и помню я эти первые недели так хорошо именно потому, что очень многое было в диковинку и глубоко отпечаталось. Затем я уже втянулся и дни замелькали, замельтешили. Свободного времени почти не оставалось, именно такого, когда не знаешь, чем заняться, подступает скука и в голову лезут всякие сомнения. Такого не было. Помню, когда я прочитал "Алису в Зазеркалье", то меня поразила фраза, которую Алисе сказала Чёрная Королева, описывая свой мир: "Здесь нужно бежать, чтобы оставаться на месте. А чтобы куда-нибудь попасть — нужно бежать в два раза быстрее". Это очень верное описание устройства нашей жизни в Школе. Ещё ведь и счётчик всё время тикал. Я же не говорил про это? С меня ведь, между прочим, каждый день снимали по 10 очков. Как это у нас называлось — "за проживание". Мы вначале посмеялись над этим смешным налогом, подумаешь, мелочь какая, когда по три сотни за раз снимают за какую-нибудь фигню. Но тикал-то он всё время.