Египтяне выполнили свою часть боевой задачи – как могли. Вышли по счислению в выбранное место и отстрелялись, без корректировки (крайне неточно, но какой-то ущерб складам в Эль-Ариш все же был нанесен). После чего эсминцы на полном ходу отвернули домой – словно за ним гнался сам черт.
А египетские катера, которые тоже участвовали? Известно, что вместо четырех (как указано даже в официальных документах, а после в некоторых трудах западных военных историков) вышло лишь два (остальные на тот момент оказались небоеспособны). Катер № 11 вернулся из-за неисправности мотора. А судьба катера с символичным № 13 остается неизвестной до сих пор.
Американский отряд во главе с «Монтаной» еще оставался на курсе ост целых пятнадцать минут. Когда адмирал уже готов был дать приказ «к повороту», радар эсминца «Герберт Томас» засек три надводные цели по пеленгу 15 (норд-норд-ост), быстро идущие на сближение. Судя по скорости, торпедные катера или даже эсминцы! Это и были советские торпедные катера, в ту ночь перебрасываемые в Хайфу на усиление израильского отряда ЧФ и, как оказавшиеся в море ближе всех прочих, получившие приказ перехватить вражеские корабли, обстрелявшие Эль-Ариш. И волею случая выскочившие прямо на эскадру «Монтаны».
Американские корабли быстро изготовились к бою, по радио было передано предупреждение – измените курс! Однако катера не отворачивали – и вдруг акустик на «Герберте Томасе» доложил, что слышит шум винтов торпед. Что было знакомо по тихоокеанским баталиям – когда японские катера или эсминцы ночью шли на сближение без выстрелов, не желая себя обнаружить до торпедного залпа.
Потому все сомнения исчезли: «Лучше меня будут судить двенадцать (присяжных), чем нести в гробу шестеро – стреляй первым!» Целеуказание было образцовым – огонь открыли не только эсминцы, но и «Монтана» с «Бостоном», пятидюймовым калибром. Торпедных попаданий в американские корабли не было – зато через пару минут радары фиксировали всего одну цель, удирающую на север. Так на нас же напали – мы защищались, разве не так?
Позже при расследовании выяснится, что неопытный акустик на «Томасе» и прежде не раз принимал за шум торпед звуки морских животных, или вообще неясно что. Советская сторона признала участие в инциденте своих катеров (один из которых и правда был потоплен), но категорически отрицала факт пуска торпед. Однако американцы успели не только открыть огонь, но и повернуть всем ордером на курс 140, к югу – согласно тактике, от торпедной атаки надлежит уклоняться, приводя противника за корму.