Как жить в Викторианскую эпоху. Повседневная реальность в Англии ХIX века (Гудман) - страница 41
В конце дня, снимая корсет, я переживала странный момент — непривычно было чувствовать, как тело пыталось вернуться к своей естественной форме. Я ощущала, как моя грудная клетка снова расширяется, и это были довольно обескураживающие пять или шесть секунд.
Рис. 26. Грудная клетка женщины до и после ношения корсета.
Common Sense Clothing, 1869.
Следует заметить, что мой опыт ношения корсета сравнительно невелик — большую часть жизни я прожила без него, и мои впечатления в любом случае будут отличаться от впечатлений тех, кто носил корсет с детства. Я вряд ли могу рассчитывать, что действительно пойму, как чувствовали себя в своих корсетах викторианские женщины. Для них это был хорошо знакомый, привычный предмет одежды, их спинные и брюшные мышцы развивались (или не развивались) под влиянием корсета, и девушки взрослели, привыкая двигаться так, как им позволяла одежда.
Сами викторианцы тоже испытывали по поводу корсетов и талий множество опасений. Разные авторы предупреждали женщин, что тугое шнурование вызывает заболевания груди, отрицательно влияет на пищеварение и детородные функции, ведет к деформации скелета — а также (именно это часто приводили как самый убедительный для женщин аргумент) делает нос красным, так как ухудшает циркуляцию крови. Вопрос заключался в том, что именно считать тугим шнурованием. Где была та грань, за которой благотворная поддержка и нравственный контроль сменялись злоупотреблением и угрозой здоровью? По мнению большинства людей, уменьшение естественной окружности талии на 3–5 см не представляло серьезной опасности для здоровья. Все с детства привыкали к тому, что женщины носят корсет, ведь они видели его еще на своих матерях.
Определить в этом вопросе границы пользы и естественности было не так просто. Если корсет носили почти все женщины, и в результате их талии действительно уменьшались в размерах, где следовало искать образец, который мог бы послужить для всех примером? Многие авторы обращались к греческим и римским статуям как к социально приемлемому способу говорить о женском теле. Классическая скульптура показывала обнаженные женские формы в достойном виде, и эта достойная нагота была весьма кстати лишена всяких признаков знакомства с корсетами. В качестве образца для подражания часто приводили Венеру Медицейскую — общепризнанный идеал красоты, изваянный в натуральную величину и обладавший талией 66 см.
Кроме многочисленных модных корсетов в продаже появились корсеты «оздоровительные». Казалось бы, эти предметы одежды — коммерческий результат настойчивых и часто высказываемых в печати опасений о вреде корсета — должны быть менее тесными. Однако беглый взгляд на рекламные объявления и на сохранившиеся образцы подтверждает, что они мало отличались от обычных модных корсетов. Их оздоровительное действие связывали прежде всего с дополнительными отверстиями, которые позволяли коже дышать — хотя я, учитывая мой опыт с раздражением кожи под корсетом, с удовольствием опробовала бы на себе одну из таких моделей.