Оно полезно, когда путешествуешь по темным подземельям монастыря, чтобы украсть огурцы. Да и в овраге каком поможет, или в темной пещере, куда забрался за алхимическими ингредиентами. Да хоть в сортире подсветить.
Ученики же и мастера, отвечающие за склады, когда спускались в них, активировали массив, включающий освещение в помещениях, и путь им освещал тусклый свет кристаллов, торчавших из стен и потолка. Массив этот, кроме того, что обеспечивал освещение и поддерживал нужные условия в хранилищах (и уже много лет разваливался от старости и отсутствия надлежащего ухода — мастера массивов в Парящем Змее не было), срабатывал также в том числе, если зажечь огонь в помещении подвалов, поэтому и приходилось извращаться подобным образом.
Яма для виноватых младших учеников располагалась в этих же подземельях, в отдельном отнорке, и от складов отличалась наличием металлической решетки непомерной толщины, половина которой была наглухо вмурована в стену, а вторая служила дверью и сидела на петлях с которых отлично снималась, по крайней мере мной, без вскрытия замка.
Бывал я там частенько, надо сказать. Наверное, чаще всех в этом монастыре, и это было одной из причин, почему хотелось отсюда свалить. Кто захочет провести всю жизнь, культивируя, подметая и воруя огурцы? Но главной причиной, конечно же, была тоска по папаше. Скучаю по старику. А если умер — так хоть могилку поищу, если есть таковая.
Так, о чем это я?
Об огурцах.
Умело натыренное я хранил в пространственном кольце, которое снял со скелета какого-то практика, найденного мной в лесном логе, обильно поросшем кустами и травой. По обломку стрелы, засевшему в черепе, было понятно, что мужик умер не своей смертью, а также то, что голова это не самое слабое место у культиваторов, потому что обычный человек с такой раной далеко не убредет. Обрывки одежды мне были ни к чему, кошелек и нож я прибрал, как и кольцо. В кольце нашлось несколько неплохих пилюль культивации, небольшой изумруд, да и все, в общем-то.
Чтобы не отобрали старшие братья или наставники, кольцо пришлось таскать на пальце ноги.
Так, огурцы…
— Согласен на два, демоны б тебя драли! — сдался Оуян, не выдержав вида уходящего меня.
— Два с половиной, и большую миску супа, — отозвался я, не оборачиваясь, — Это мое последнее слово.
— Согласен, согласен, что ты за жлоб-то такой, а, младший Ли?
Я усмехнулся.
— Пора бы и привыкнуть. Подвал твой посмотрим на днях, а сегодня у меня еще дела в секте. Огурцы в этот раз будут не штуками, а в бочонке, двадцать восемь цзиней без тары, тебе куда его поставить, на повозку? — показал я на стоящую посреди дороги небольшую телегу с торчащими оглоблями. Ослика из нее уже выпрягли, но разгрузить от бочек с водой не успели.