– Внешне все смотрится хорошо, – сказал Бен. – Но вид у вас такой, словно вам сейчас будут без анестезии сверлить корневой канал. Расслабьтесь или хотя бы попытайтесь создать видимость. Возьмите пример с Розы. Она держится правильно.
– Я добавила специй себе в кофе, – призналась Роза.
– Ваш способ не всем подойдет, – улыбнулся Бен.
– Вы уверены, что нам не стоит вызвать полицию? – спросила Роза.
– Экману кто-то уже позвонил, – сказала Меган. – Тот, кому он по-настоящему служит. Нам остается рассчитывать только на себя.
– Верно, – согласился Карсон. – Слишком много всего для безопасного и мирного Пайнхейвена.
Вуди принял необычную позу: подался вперед, запрокинул голову вправо и уставился в потолок, дыша через рот.
– Вуди, что случилось? – насторожился Бен.
– Я не могу говорить. Я же аутист.
– Дорогой, по-моему, ты несколько переигрываешь, – предупредила сына Меган.
Вуди посмотрел на Бена, ожидая его оценки.
– Вы считаете, что я переигрываю? Просто я знаю, как себя ведут… аутисты.
– Твоя мама права, – подтвердил Бен. – Да и слой грима у тебя толстоватый. По-моему, тебе не помешало бы улыбаться всем подряд.
– Как? Вот так? – спросил Вуди, изобразив улыбку раннего Дэнни Де Вито в фильме «Пролетая над гнездом кукушки».
– Замечательно, – похвалил Бен.
– А ты не бойся, – сказала мальчику Роза. – Я думала, что испугаюсь, но мне не страшно. Может, только чуточку. Может, побольше, чем чуточку, но не так, чтобы цепенеть от страха.
– Я не боюсь, – покачал головой Вуди. – Уже не боюсь. С тех пор, как мы вместе с Киппом.
Бен Хокинс надеялся, что это не так. Бесстрашие приводило людей к смерти.
Сам он боялся. На сердце лежала тяжесть, а в животе – узел страха. Взглянув на Меган, он увидел, что и она тщетно пытается побороть чувство страха. Каждому из собравшихся было что терять: не только друг друга и собственную жизнь, но и весь мир, двигающийся к удивительным переменам.
Звук машины, сворачивающей в проезд, заставил Бена повернуться к зашторенным окнам.
Бен поспешил в коридор, к уцелевшему боковому окну.
Из черного внедорожника, на котором белели крупные буквы FBI, вылезли четверо в темных костюмах.
– Они уже здесь! – крикнул Бен.
117
Насторожившийся Кипп сидел на верхней ступеньке лестницы.
Ему хотелось быть рядом с Вуди и, если понадобится, умереть за мальчика.
Кипп думал, что к этому все и идет.
А вот люди даже на самом краю беды продолжали заниматься самообманом. Им хотелось верить, что они никогда не умрут.
Собаки были иного мнения.
Кипп любил людей за их неистребимую надежду. Как и собаки, люди были рождены, чтобы надеяться.