суеверных крестьян, которые верили в такую чепуху, как законы природы.
Образованный человек должен руководствоваться холодным разумом и действовать на основе четких наблюдений и твердых фактов. Поверив интуиции, Вербоцки терпел поражение подобно тем нашпигованным суевериями дурням. Разум требовал от него не хвататься за пистолет.
Мальчишка, стоявший рядом с мужчиной, был не кем иным, как умственно отсталым сыном Меган Букмен, еще и запоздавшим в росте. Его синие глаза просто плавали в глазницах. Чувствовалось, что он не умеет сосредоточить взгляд. Улыбка делала мальчишку похожим на куклу или марионетку; странная улыбка, будто приклеенная и не выражавшая никаких эмоций.
– Что вам угодно, джентльмены? – спросил мужчина.
Вербоцки предъявил свое фальшивое фэбээровское удостоверение личности и улыбнулся. Его улыбка наверняка выглядела естественнее, чем у этого недоразвитого мальца.
– Специальный агент Льюис Эрскин, – представился Вербоцки, после чего назвал своих спутников, тоже доставших фальшивые удостоверения. – Специальные агенты Джим Родс, Том Колби и Крис Дэниелс. Нам необходимо повидать миссис Букмен. Дело касается ее трагического столкновения с Ли Шекетом, которого мы усиленно разыскиваем.
Самому Вербоцки произнесенные слова показались не слишком убедительными. Жаль, что он не потратил больше времени на репетицию. Однако мальчишка продолжал идиотски улыбаться, а с лица мужчины ушло напряжение.
– Я Бен Хокинс, друг миссис Букмен. Учитывая, что Шекет убил людей по меньшей мере в двух штатах, мы недоумевали, почему никто до сих пор не занялся им на федеральном уровне. Ваш приезд как нельзя кстати. Прошу в дом, агент Эрскин, и вас, джентльмены. Я провожу вас в гостиную. Там собрались все.
Оставив приехавших закрывать дверь, Хокинс, ничего не заподозрив, повернулся к ним спиной и сделал несколько шагов вперед. Сообразив, что вечно улыбающийся мальчишка не пошел с ним, а застыл у двери, глазея на Вербоцки и других, Хокинс остановился.
– Вуди, идем со мной. Сынок, там много вкусного печенья.
Когда и это не подействовало, Хокинс вернулся к двери и взял мальчишку за руку.
– Извините, – сказал он Вербоцки. – Вуди чудесный мальчик и обычно слушается, но он… да вы, наверное, знаете, особый ребенок.
Сказав это, Хокинс повел «чудесного мальчика» в гостиную.
Вербоцки в облике Льюиса Эрскина вошел в дом. За ним вошли остальные, после чего Спир закрыл дверь.
Потоки дождя хлестали так яростно, что их шум проникал даже внутрь этого основательно построенного дома, вызывая странное умиротворяющее чувство. Возможно, нечто подобное слышит младенец в плодном пузыре: безостановочный шум крови, циркулирующей по материнскому телу и поддерживающей его жизнь.