Вербоцки хотел, чтобы Родченко ехал рядом с ним на пассажирском сиденье. Так было бы легче приглядывать за этим крысенышем. Но поганец категорически отказывался садиться впереди. Он явно боялся, что на него сзади накинут удавку или угробят каким-нибудь иным способом.
Пришлось Спиру сесть впереди, а Родченко с Некером расположились сзади.
– Если они выпотрошили наши компьютеры и все это дерьмо кому-то отослали, в Рено нам возвращаться нельзя. Нам каюк, – сказал Некер, поскольку был самым глупым из четверых.
– Никакой нам не каюк, – возразил Вербоцки. – У каждого из нас припасена наличка плюс оффшорные счета. У каждого есть документы на чужое имя. В Рено мы точно не поедем. Двинем в Сакраменто, в аэропорт. Оттуда вылетим в четыре разных города. Сменим внешность. Через месяц встретимся в Майами. Начнем все заново и создадим нечто покрупнее и получше того, что потеряли.
– Золотые слова, – подхватил Спир. – Годик пройдет, все забудется. И тогда мы неожиданно вернемся в Пайнхейвен и прикончим эту шлюху вместе с ее отродьем.
– Странный это дом. Все эти собаки и вообще, – поморщился Вербоцки. – Лучше нам забыть туда дорогу.
Спир промолчал. Родченко тоже.
– А мне нравится Майами, – признался Некер. – Солнце, песочек, телки доступные.
Пытаясь говорить так, словно он оставался полноправным партнером фирмы, заслуживающим доверия, Родченко сказал:
– Надо предупредить наших парней в Рено, чтобы тоже сделали ноги.
Он имел в виду еще четверых убийц, входивших в «Атропос и компанию».
– Плевать на них, – ответил Вербоцки. – Нам для нового старта хватит и четверых. Эти четверо все равно появились позже.
– Новое дело не начнешь, если у тебя перегруз по части распределения прибыли, – сказал Спир.
– Вот именно, – подхватил Вербоцки. – Когда все завертится, придется экономить, иначе накладные расходы сожрут нас заживо. Нужно достичь стабильного притока налички, чтобы покрывать все расходы и еще оставалось на адекватную зарплату для шестерых. Тогда можно будет подумать о пятом.
– Нет покоя нечестивым, – вздохнул Спир. – Представляете, насколько было бы труднее это сделать, если бы мы платили подоходные налоги?
– Мы бы всю жизнь корячились на этого… сами знаете кого, – проворчал Вербоцки.
Подъехав к дому Оксли, они остановились в проезде. В дом вошли с фасада. Оказавшись внутри, Вербоцки позаботился о том, чтобы термостаты в гостиной, спальне и кухне были переведены из режима охлаждения в режим нагревания. Каждый регулятор он установил на сорок градусов, чтобы избежать преждевременного срабатывания детонатора. Сейчас температура внутри дома достигала шестидесяти восьми градусов