— Мама, хватит! — Наль тряхнула головой. — Ты меня просто уже достала своим принцем!! Нравится он тебе — иди и спи с ним, идёт?!
— Как ты можешь! — возмутилась мать. — Ты просто пока не понимаешь! Вот подрастёшь…
— И пойму, ага. Вот когда пойму — тогда и приходи!
Бозия-старшая вздохнула, а после наклонилась и поцеловала дочь в лоб.
— Ты у меня очень красивая, — сказала она. — И не всем быть умными. Просто будь немного шустрее, милая. Хорошо?
Выдав это спорное заявление, матушка Наль вышла из гримёрки.
Наль скривилась.
— Ты всё слышала?
— Да, — какой смысл отрицать?
— И что думаешь?
Интересный вопрос.
— Думаю, что твоя мать очень тебя любит, — сказала я честно. — И пытается сделать для тебя всё… но ваши представления обо “всём” слегка не совпадают.
— Отстой, — вздохнула Наль грустно. — Почему мамаши так стремятся подложить своих дочерей под принца?
— Кто знает, — я нервно передёрнула плечами, снова вспомнив леди Гохорд. — Надеются на шоколадное будущее для себя? Или правда думают, что так будет лучше для дочери? Пытаются через дочь реализовать что-то, чего недополучили сами?.. Думаю, всё вышеперечисленое справедливо. Но вообще не раскисай! Не такое уж плохое платье. По крайней мере, тебя заметят. И приготовься! Скоро твоя очередь.
— Не напоминай, — скривилась Наль. — Это всё очень тупо!
По сути, недовольство её можно было понять: Наль нельзя назвать любительницей блистать на сцене.
— Ну почему? — я ободряюще ей улыбнулась. — Жонглировать огненными кинжалами — это же замечательно! Вот увидишь, всем понравится.
Наль ничего не сказала, но посмотрела очень скептически. Наверное, примерно так принято смотреть на лекаря, который говорит “это совсем не больно”.
Или на политика, утверждающего, что делает всё исключительно в интересах народа.
Думаю, у Наль было чего интересного мне сказать. Но в этот момент новогодний праздник перестал быть томным: совсем рядом с нами зазвучал дикий крик ужаса и боли.
Мы обернулись, чтобы увидеть совершенно ошеломительную картину: симпатичная девчонка, которая готовилась к выступлению в соседней гримёрке, кричала, схватившись за окровавленное лицо. На губах её выступила кровь, и я услышала странный звук в её горле...
— Наль! — выдохнула я. — Стеклянный песок!
Надо отдать должное моей приятельнице: среагировала она мгновенно. В несчастную девочку полетел стазис. Не факт, что поможет, конечно; но так, по крайней мере, у неё есть шанс уцелеть.
После началось светопреставление: все кричали, бегали, звали службу безопасности, причитали и обсуждали новость.