Тётя Ленна, бросив на меня красноречивый взгляд, ускользнула мышкой на кухню. Я встала и отошла в тень, чтобы не раздражать, но уходить не стала. Мало ли что? Если нападут, то будет мне внеплановый ужин. Я — добрая фомора, конечно, но бывают и у меня плохие дни...
— Опасные слова, Аджава, — ответил дядя ровно. — О чём же таком ты хочешь поговорить со мной, что не садишься за мой стол?
Аджава прицокнул языком:
— Ты, Джума, важный стал человек. Приходить страшно! Да только законов чести для тебя никто не отменял. И для детей твоих.
Дядя нахмурился:
— О чём ты?
— Я, как честный человек, сговорил свою дочь за твоего птенца. К свадьбе потихоньку готовился. И тут он назад начал сдавать; нехорошо, не по-людски, но я это проглотил. Только вот мальчишке твоему мало было мою Акиву унизить. Он её ещё и обманом к себе заманил и соблазнил. Так вот я тебе и говорю, Джума: или пусть твой птенец женится на моей дочери, или быть кровной вражде.
Вот это, что говорится, приплыли.
Дядя нахмурился.
— Лисси, — позвал он. — Мой ученик был с Буджо в мастерской. Проверь, там ли он, и позови сюда. А сама поднимись, пожалуйста, к себе: нам надо это между собой обсудить.
— Всё верно, — сказал Аджава важно. — Нечего дочерям слушать такие разговоры! Даже если они певички.
Ну-ну… Сцепив зубы, я решительно направилась в сторону мастерской, где Бэн с папой увлечённо возились с новой музыкальной шкатулкой.
— Бэн, — позвала я. — Прошу, скажи мне, что у тебя ничего не было с дочкой Аджавы.
Он с неохотой оторвался от артефакта и удивлённо посмотрел на меня:
— Нет, — сказал он, — ничего.
— Совсем-совсем? — уточнила я с надеждой.
Бэн поморщился.
— Ты о том случае, когда она пришла ко мне, да? Ну, может, поцеловались пару раз. Она меня поцеловала, если что. Просто пришла в нашу вторую мастерскую, когда я там работал, села ко мне на колени с сказала, что хочет, чтобы наш брак состоялся.
Вот же гадство!
— А ты что?
— А что — я? Отстранил её, попытался выгнать, но она не уходила. Плакала, говорила, отец будет её ругать, если она так рано вернётся. Ну я и не стал выгонять: посадил на стул у себя в мастерской, приготовил ей чаю, дал послушать новые мелодии… Мне стало её жаль. Я… в общем, я вспомнил Дайяну. Как её… Не важно, — он сжал кулаки и отвернулся. — Просто я много думал и понял, как иногда девушке бывает тяжело отказать родителям. Вот и всё. А в чём проблема-то?
Я вздохнула.
Неоднозначная, однако, ситуация.
— Там пришёл Аджава, требует, чтобы ты женился на его дочери. Дескать, ты её соблазнил.
— Что?! — он был искренне возмущён. — Какой Бездны?!