Олуш недовольно покосился на меня сразу тремя глазами.
— Ты мне ещё напомни про сливки, вор пушистый.
Я надулся.
— Вот можно подумать, тебе жалко.
— Из-за тебя, придурка, мне нечего было добавить Императрице в утренний кофе!
— Ну подумаешь…
— В следующий раз будешь сам ей всё объяснять. Вот тогда я на тебя посмотрю, умник!
Уй, вот этого не надо. Императрица у нас — кошка большая. Её милыми глазками не возьмёшь…
— Ну ладно тебе, Олуш, — замурлыкал я. — Больше не буду!
— То-то.
— Не будь злопамятным! Расскажи лучше, чем дело с судом между Ртутными и Радужными кончилось. А то как-то затихло всё, в газетках ничего не пишут… а ты у нас дух очага, наверняка ведь слышал.
— Да чем кончилось, — вздохнул Олуш, — мировую подписали. Спорные наследники отошли Ртутным, а спорные острова — Радужным.
— Ничего себе! Те самые острова, из-за которых кланы уже тысячелетие грызутся? — поразился я. — Слышал такое, но не думал, что Ртутные их отдадут.
— Ага, никто не думал. Но господину Киду, видать, родные наследники желаннее островов. И его, зная обстоятельства, понять можно. Всего богатства не заработаешь, всех островов не завоюешь. Надо уметь расставлять приоритеты.
— И то верно…
Я обернул хвост вокруг лап и снова посмотрел на принца с принцессой. А ещё — на первого дракона этого мира, Лиса, который однажды сможет подписать договор за тем самым столом.
Первый есть. Осталось собрать ещё троих. И все на мне!
Эх, лапки мои лапки… ну до чего же сложная работа!
Конец