Порой мы преподносим себе неприятные сюрпризы.
— Сбежать от всех, жить среди грёз… — задумчиво произнёс дедушка Хандзо и мановением руки нагнал на небеса обширные стада неторопливо ползущих косматых облаков, заслоняющих нас от палящего солнца и дарующих прохладную тень. — …и начать всё заново. В идеальном мире, среди тех, кого создаст твоё воображение, в мире, где всё подчиняется лишь твоим желаниям, в мире, не имеющем ни прошлого, ни будущего. Этого ли ты хочешь?
— Мне нравится, — пробормотал я, пожав плечами и испытывая искренее недоумение. — Разве тебе никогда не хотелось чего-то подобного?
— Хотелось, — немедленно согласился дух. — В моей жизни были как моменты проявления силы, так и проявления слабости. Я падал и вставал, проигрывал сражения и хоронил близких, терял всё, ради чего стоило жить и заново обретал смысл.
— Тогда к чему всё это, деда? Зачем вступать в этот замкнутый круг страданий, если знаешь, что неминуемо обречён проходить его вновь и вновь?
Хаттори Хандзо тяжело вздохнул и не произнёс ни слова, надолго погрузившись в свои размышления, так и оставив мои вопросы без ответа. Прождав несколько минут, я усмехнулся и с неохотой встал, чувствуя как приятно ноют натруженные за полдня мышцы. Ноги сами понесли к озеру за холмом.
Мне ещё недоставало концентрации, чтобы менять внутренний мир одной лишь силой мысли и многое приходилось делать своими руками, благо на инструменты и материалы воображения почему-то хватало с избытком. Выкопанный моим братом котлован ещё в первые дни добровольного отшельничества обзавёлся выложенными камнем бортиками и пятком уходящих ко дну ступеней. Наполняющие его свежей водой холодные источники отлично успокаивали меня, даруя ощущение чистоты тела и духа. Вытекающий из озера ручей полноводной бирюзовой лентой утекал на запад, неустанно вращая барабаны молитвенной мельницы и наполняя окрестности мелодичным перезвоном бронзовых колокольчиков.
Погрузившись в прогретые солнцем, но всё ещё прохладные воды озера, я блаженно прикрыл глаза и расслабился, привычно очищая сознание от мыслей и наслаждаясь пустотой внутри себя.
— Есть ещё одно забавное слово: суррогат. Обсудим? — нахальным образом прервав медитацию пригоршней воды, выплеснутой мне в лицо, дед улёгся на выложенный камнем бортик и пытливо посмотрел мне в глаза: — Это иллюзия, Лео. Какой смысл жить этим, если всё вокруг — ненастоящее?
— Есть несколько довольно правдоподобных теорий, что вся наша жизнь — всего лишь сон спящего бога, — недовольно буркнул я, неосознанно ввязываясь в новый спор. — Индуистов всё устраивает, почему со мной должно быть иначе?