Выбирая подарки для братьев-молчунов Харальдсонов, я столкнулся с определёнными трудностями — мы общались довольно поверхностно и мне практически ничего не было известно о них. Но когда среди ценных трофеев мне на глаза попались так называемые «нити жизни», решение отыскалось, само собой. Так назвали артефактные наручные браслеты, сплетённые из дилетитовой и золотой проволоки. Если вплести в браслет прядь волос, то изделие Древних становилось своеобразным компасом, позволяющим безошибочно отыскать донора на расстоянии до десяти километров. Неразлучным братьям зачарованные предметы пришлись по душе — варяги приняли дар, внимательно выслушали мои объяснения и синхронно поклонились в пояс, прижав правые ладони к сердцам.
Хельги Войтов любовался увесистым метательным ножом треугольной формы, который мог возвращаться к своему хозяину — причём способность артефакта тут же была опробована, не взирая ни на какие горестные стоны Соколова. И пусть использование этой особенности требовало тренировки, пусть она была незначительной, но варяг никак не мог наиграться и продолжал втыкать нож в специально выданную ему для этих целей кухонную доску.
Савва Давыдов озадаченно хмурился, рассматривая массивный и вместе с тем элегантный револьвер, испещрённый мелкими, сложно различимыми символами. Его я подобрал с останков Огненного Учителя, что так и не смог побороть моего духа-хранителя. Револьвер имел по меньшей мере полуторасотлетнюю историю — изделие фирмы Griswold & Gunnison, кавалерийская модель, используемая личной гвардией лендлордов тогда ещё рабовладельческой Америки. Озадаченность товарища, вращающего барабан, наглухо забитый каким-то кристаллическим веществом, плавно переходила в недоумение. Улыбаясь, я рассказал ему особенность этого оружия для «одарённых», предназначенного для стрельбы не патронами, а неоформленными в «технику» частицами бахира. Каждый из пяти кристаллов надлежало предварительно самостоятельно зарядить — совсем как аккумулятор, только источником энергии должен был служить сам одарённый. Давыдов ошарашенно присвистнул и благодарно хлопнул меня по плечу. Рукой, облачённой в тонкую бархатную перчатку…
Открыв глаза, я рывком сел на диване и, отыскав рыжего требовательным взглядом, спросил:
— Та клятва, что дают при вступлении в братство… Это просто слова или часть ритуала, оставившего у меня метку?
— Просто слова? Никакая клятва не может быть «просто словами», Лео! — возмущённо взвился Алексей, но, увидев мой серьёзный настрой, отбросил шутовство и настороженно поинтересовался: — Почему это вдруг тебя взволновало? Метка не причинит тебе вреда и уже доказала свою полезность, не так ли?